Айзек Азимов - ИНЫЕ МИРЫ, ИНЫЕ ВРЕМЕНА. Сборник зарубежной фантастики

Чужак долго молчал. Зкран потемнел, на месте катастрофы осталась лишь пустота, в которой светилась серебристая течка. Инопланетянин сказал:

— Давление у меня в скaфандре… Я долго не протяну.

— Ничего. Дo Мaргрейва я вас довезу за две недели. Сейчас соорудим для вас кaмеру с подходящей средой, это всего часа два займет. На Маргрейв я сообщу, нас встретят…

Три глаза уставились на Льюиса.

— Вы можете посылать сообщения быстрее света?

— Конечно.

— Вы обладаете такими знаниями, что с вами стоит иметь дело. Я с вами лечу.

— Премного благодарен!

Льюис уже нажимал на кнопки, налаживая связь.

Маргрейв. Снова цивилизация. Люди. Лица. Голоса… Ух! — корабль тряхнуло, и атмосфера осталась позади.

— Что ж, — сказал себе Льюис. — Вернуться я всегда успею.

— Вы хотите сюда вернуться?

— Думаю, что да. — решил Льюис.

— Надеюсь, вы тогда вооружитесь.

— Вы что, параноик?

— Люди недостаточно подоарительны, — сказал инопланетянин. — Удивляюсь, как вы только выжили. Будем рассматривать нейтронный предмет как защитное средство. Его масса поглотит все, что войдет: в сферу притяжения. Как только корабль приблизится к этому миру, команда обнаружит шар. Его примут за искусственно изготовленный контейнер. Какое еще предположение можно сделать? Они подойдут ближе, чтобы как следует разглядеть…

— Верно, но планета необитаема, защищать тут некого.

— Возможно…

Планета внизу уменьшалась. Льюис By выводил корабль в открытый космос.

Завтра Новый год; уже по дороге на космодром отец и мать волновались. Для их Сына это будет первый полет в космос, первый раз в жизни он сядет в ракету, и им хотелось, чтобы все прошло самым лучшим образом. Поэтому, когда им не разрешили пронести в корабль приготовленный для сына подарок, вес которого оказался всего на несколько унций больше допустимого, и маленькую елочку с очаровательными белыми свечами, которую тоже пришлось оставить на таможне, они почувствовали, что их лишили и праздника, и любви к сыну.

Мальчик ждал их у выхода на посадку. Догоняя его после безрезультатных препирательств с чиновниками Межпланетной службы, мать и отец перешептывались.

— Что будем делать?

— Даже не знаю. Теперь ничего и не поделаешь.

— Глупые инструкции!

— А ему так хотелось елочку!

Резко прозвучала сирена, и плотная людская толпа устремилась к ракете, улетающей на Марс. Отец и мать поднялись на борт самыми последними, их маленький бледный сын шел между ними молча.

— Что-нибудь придумаю, — сказал отец.

— О чем ты? — не понял мальчик.

Ракета стартовала, их швырнуло стремительно в черное пространство.

Ракета летела, оставляя за собой огненный хвост, оставляя позади Землю, на которой шел последний день декабря 2052 года, направляясь к месту, где совсем не было времени, не было месяца, не было года, не было минут. Они проспали остаток первого полетного «дня».

Около полуночи, если считать по земным часам, мальчик проснулся и сказал: — Я хочу посмотреть в иллюминатор.

На корабле был всего один иллюминатор, наверху, палубой выше, «окно» внушительных размеров с невероятно толстым стеклом.

— Еще рано, — откликнулся отец. — Сходим наверх чуть позже.

— Я хочу посмотреть, где мы и куда летим,

— Давай подождем. Потом поймешь, почему, — сказал отец.

Он уже давно лежал с открытыми глазами, вoрoчаясь с боку на бок, думая о брошенном подарке, как быть с праздником, и о том, как жаль, что елка с белыми свечами оставалась на Земле. Наконец, всего лишь за пять минут до того, как проснулся сын, он встал, чувствуя, что придумал план. Осуществить его — и путешествие станет по-настоящему радостным и интересным.

— Сынок, ровно через полчаса наступит Новый год, — :сказал он.

Мать тихо ойкнула, напуганная тем, что он напомнил о празднике. Было бы лучше, если б мальчик как-нибудь забыл об этом, так ей хотелось.

Лицо мальчика вспыхнуло от волнения и губы задрожали.

— Я знаю, знаю. Вы мне подарите что-то, да? У меня будет елка? Вы обещали…

— Да, конечно, и подарок, и елка, и даже больше, сказал огец.

У матери дрогнул голос.

— Но…

— Честное слово, — повторил отец. — Даю честное слово. Все, что обещали, и даже больше, намного больше, ждите меня здесь. Я скоро вернусь.

Его не было минут двадцать. Он вернулся, улыбаясь.

— Осталось недолго.

— Можно, я буду держать твои часы? — попросил мальчик, и ему вручили наручные часы — он держал их, они тикали у него в пальцах, отсчитывая последние минуты дня и года, которые уносились в огне и безмолвии, в неощутимом движении.