Александр Абердин - Во имя прогресса

Иль усмехнулся и отрицательно замотав головой ответил:

— Нет, Яхвир, я хочу найти там тех, кто сумел перехитрить своего врага и остаться в живых ценой гибели немногих. Если ты думаешь, что на тех галерах погибли последние оставшиеся в живых белокурые ведийцы, то ты очень сильно их недооцениваешь. Да, в той битве погибло какое-то число твоих братьев, но небольшое. Мы обследовали дно в районе их морского сражения с суотванзийцами и нашли останки всего восьми сгоревших галионов и шестнадцати галер, скованных между собой попарно крепкими цепями. Все эти суда затонули на не таком уж и большом расстоянии друг от друга и на дне мы обнаружили очень мало останков, а между тем из рассказов очевидцев, их уже допросили наши зелёные монахи, нам стало ясно, что в тот момент, когда с гор подул шевель, все галеры разом вспыхнули и пошли на таран. Ты же сам моряк и к тому же капитан, Яхвир, ты можешь представить себе такую глупость? Нет. Я тоже не могу. Зато я легко могу представить себе следующую военную хитрость, из всех галер, а люди по разному называют их число, кто семьдесят, а кто втрое больше, чуть ли не двести, только шестнадцать передовых шли в атаку на врага и она увенчалась относительным успехом. Как только огонь стал лизать борта галионов, все матросы бросились бежать с них, попрыгали в воду и поплыли на другие корабли и судя по всему почти все они спаслись, повторяю, мы нашли на дне очень мало останков, костных, а также всяких там пуговиц и пряжек от ремней. Подавляющее большинство гребцов с галер тоже дало ходу, но они поплыли в обратную сторону, а их враг, видя двигающиеся на него пылающие корабли, быстро развернулся, принял в паруса ветер и удрал. Ну, а экипажи всех остальных галер, пользуясь тем, что их уже никто не преследовал, спокойно погасили огонь на верхних палубах, подняли паруса и опять-таки пользуясь штормовой погодой, отправились прямиком на Суотванз и высадились на его огромном, северном пустынном полуострове, сплошь покрытом песками. И вот у его-то берегов мы нашли ещё девять затонувших галер, но все они напоролись на рифы и затонули с совершенно пустыми трюмами. С них сняли не только всё, вплоть до якорей, но даже и верхнюю палубу. Причём доски были отпилены. Везл хорошее дерево, оно не гниёт в воде и с того дня прошло не так уж и много времени, чтобы можно было понять это. Ну, а насколько нам это известно, а известно нам до обидного мало, то по этой пустыне шастает довольно много народа и в ней имеются не только оазисы, но даже самые настоящие озёра, которые никогда не пересыхают. Думаю, что ваши братья, Яхвир, как те, которые изобразили попытку к бегству на галерах, так и те, которые каким-то образом просочились мимо врага, обосновались там. Ну, ладно, мы уже прилетели, пойдём, ты посмотришь на тех, кто остался в живых после той битвы. Я только не понимаю, за каким это чёртом нужно было брать детей с собой в море.

Иль поднялся из кресла и потащил за собой Яхвира, куда больше ошарашенного его рассказом, нежели полётом на шатле. Джек посадил шатл в семи километрах от города Счастье, за холмом, возле лёгкой повозки, запряженной четвёркой огромных молламов, на козлах которой сидел улыбающийся Мак. Из лета они попали в самую настоящую зиму, но было не так уж и холодно, но Мак тем не менее тут же дал им тёплые куртки на меху и мохнатые папахи. Джек сел в повозку вместе с ними и как только она сорвалась с места, он строгим голосом сказал:

— Капитан Яхвир, при ребятах ни слова об этом сражении. Кое-кто из них ещё помнит о нём. Не надо бередить им душу.

Через полчаса они уже входили во всё тот же княжеский шатёр, который по причине отсутствия в городе Счастье других присутственных мест, заменял всем зал собраний. Было раннее утро и народ, живший в палатках и сборно-щитовых домиках, по большей части ещё не проснулся. Как только Иль вошел в огромный круглый шатёр, ему в уши тут же ударил радостный девичий визг и не менее радостные крики юношей. Белокурые девушки, одетые в бальные платья, бросились обнимать и целовать того, кто обещал им всем, что они попадут в самую настоящую сказку и это обещание сбылось и даже с превышением всех норм. Ну, а на капитана Яхвира куда большее впечатление произвела толпа юных белокурых дворян в нарядных зелёных камзолах, при шпагах, с радостными улыбками на лице и очень счастливых от того, что к ним прилетел граф де-Шорн. По загорелому и обветренному лицу капитана, которому было уже немало лет, текли слёзы, но это были слёзы счастья и радости. Он стоял и молча смотрел, как графа, прилетевшего со звёзд, встречают те, кого он считал давно погибшими и уже не чаял увидеть живыми.