Павел Амнуэль - Дорога на Элинор

— А как ты… — Терехов помедлил, не зная, как сформулировать вопрос, чтобы не получилось невпопад, но Варя его поняла, встретила взгляд Терехова, и они, наконец, познакомились, хотя знакомы были давно. Сколько точно? Лет пять, Варя пришла в издательство сразу после университета, она оканчивала филологический, и ей прочили аспирантуру на кафедре русской литературы XIX века, но в издательстве открылась вакансия, и Варя побежала сразу, ей всегда хотелось этим заниматься: читать чьи-то неприкаянные, недописанные, кривые-косые рукописи, доводить их до ума, а если попадется рукопись гениальная, то стать первооткрывателем. На вид Варе можно было дать неполных двадцать, но по паспорту ей было двадцать семь, и она даже побывала замужем — на третьем курсе. Продолжалось семейное испытание две недели, и больше ей не хотелось. Хотелось другого — любви, общности, родства душ, но ничего этого не было в жизни, только случайные любовники.

…Терехов понял Варину куцую жизнь в долю секунды — она подняла взгляд и отвела в сторону, но Терехов ухватил главное, и картинка развернулась в его мозгу полновесным воспоминанием, будто Варя все очень подробно рассказала, а кое-что он даже увидел ее глазами и ощутил ее чувствами.

— Я не об этом, — сказал он. Варя, улыбнувшись медленной и спокойной, не свойственной ей улыбкой, ответила:

— Случайно вырвалось, извините… Я еще плохо ориентируюсь в себе правильной, у меня такое ощущение, что…

— Лучше покажи, — быстро сказал Терехов.

— Попробую…

Разговаривая, они шли, не замечая прохожих, друг на друга не смотрели, да и перед собой тоже мало что видели, брели, как сомнамбулы, и хорошо, что позади, шагах в пяти, шли Жанна с Олегом, готовые прийти на помощь. Шли долго, минут сорок, никому не пришло в голову сесть в троллейбус или поймать такси, они миновали станцию метро, но и туда их не тянуло, они шли и шли, Варя рассказывала о себе, пыталась понять, как с ней случилось такое, и почему прежде она не думала, что на самом деле жила не только в этом трехмерии, а еще во множестве миров и измерений.

Терехов шел рядом с Варварой, чувствуя, как девушка отдалялась, уходила в свой мир, для него недоступный, и для Жанны тоже, и для Олега, и даже Ресовцев, более опытный, не смог бы оказаться в Вариной вселенной, настолько она была далека от их общего носителя, того, кому они четверо принадлежали.

Они подошли к мрачному, серому, в темных потеках, трехэтажному строению, ремонтированному в последний раз, вероятно, в годы сталинских пятилеток, а, может, и вовсе не ремонтированному со времени постройки когда-то в конце девятнадцатого века.

— Вот, — сказала Варвара, остановившись перед тяжелой темной выщербленной, с многочисленными надписями и табличками, дверью. — Мне казалось, что я никогда не смогу найти ее. А нашла. Удивительно, правда?

— Что? — не понял Терехов. — Ты не здесь живешь, Варя?

— Здесь? — Варвара бросила в его сторону мгновенный взгляд, выразив свое недоумение по поводу странного вопроса. — Почему здесь? Я в Ясенево живу, вы же знаете, Владимир Эрнстович.

Терехов не знал, Варя никогда ему об этом не говорила.

— А это… — продолжала она, осторожно прикасаясь пальцами к холодному дереву, будто к музейной витрине, — это моя зеленая дверь, я всегда думала, что она такая и не в стене находится, а в старом доме с привидениями, и если войти, то — все…

— Все? — повторил Терехов, оглянувшись. Жанна с Олегом подошли и стояли рядом, держась за руки, Терехов с неодобрением отметил это обстоятельство, но сразу забыл о нем, точнее, перестал о нем думать, как о чем-то несущественном для восприятия.

— Все, — сказала Варвара, не решаясь надавить на кнопку одного из десятка звонков, расположившихся сверху вниз на дощечке, привинченной к камню четырьмя болтами с огромными ржавыми шляпками. — Я знаю, что если войти, то уже не выйдешь, это навсегда.

— Мне было десять лет, когда я увидела дверь впервые, — Варвара не говорила, а скорее думала вслух, мысль ее рассеивалась в пространстве, и Терехов улавливал то ли обрывки, то ли самую суть, упуская ненужные детали. — На полке у папы стояло собрание Уэллса, и я добралась до пятого или шестого — сейчас уже не помню — тома. Я тогда обожала читать, не то что сейчас, когда читать приходится по обязанности и от вида книг у меня иногда начинается нервный смех… Господи, как мне тогда захотелось найти свою маленькую зеленую дверь в стене, войти и оказаться в волшебном саду, где все не так, как в реальной жизни, где исполняются желания и где жива бабушка, умершая от рака, и где дедушка, ушедший еще раньше, берет меня за руку и показывает удивительные истории, которые приключаются со мной, но вроде и без меня, а с кем-то, кто на меня похож…