Леон Юрис - Хаджи

Они стояли, шатаясь, два гладиатора на краю гибели.

- Давай, - подзадорил Гидеон, - выхватывай свой кинжал. Это все, что ты умеешь.

Ибрагим отвернулся.

- Я не знаю, увидимся ли мы еще раз. Я не хотел, чтобы так получилось. - Он подо-шел к Гидеону и вскинул руки. - Разве ты не видишь - я побежден! - воскликнул он с бо-лью. - Если я пересеку границу Израиля, мое сердце умрет.

- Знаю... знаю, Ибрагим, - прошептал Гидеон.

- Гидеон, брат мой, я побежден. - Он заплакал.

Гидеон крепко обнял его, упал в кресло у стола и закрыл лицо руками.

- Если бы зависело от нас с тобой, Гидеон, разве не добились бы мы мира?

Гидеон отрицательно покачал головой.

- Только если бы вы не держали руку на нашем водяном клапане.

Воцарилась тяжелая тишина.

- Теперь один Аллах может дать мне мир, - пробормотал Ибрагим.

Гидеон слышал, как закрылась дверь библиотеки. Хаджи ушел навсегда.

Столики под зонтиками на открытом воздухе, так красиво располагавшиеся по набе-режным вдоль реки Лиммат, с наступлением усиливающихся холодов пришлось убрать. Ибрагим уже не мог позволить себе ежедневной чашки кофе, но оставался в кафе желан-ным гостем. Франц все еще приветствовал его как уважаемого посетителя, находил ему уютный угловой столик и снабжал его кофе, сладостями, а иногда, по случаю, и тарелкой супа, если погода была особенно гадкой.

- Хаджи Ибрагим.

- Да, Франц.

- Вас к телефону в кабинете управляющего.

- Меня?

- Это женщина. Она пожелала говорить со мной и спросила, не я ли тот джентльмен, который каждый день обслуживает арабского джентльмена? Она говорит, что она ваша старая подруга, которую вы встретили в Дамаске.

- Где я могу подойти к телефону?

Франц проводил его в кабинетик и оставил одного.

- Алло?

- Алло. Это хаджи Ибрагим?

- Да.

- Ты знаешь, кто это? - спросил голос Урсулы.

- Это теплый голос в очень холодном месте, - ответил он.

- Извини, что мне пришлось добираться до тебя столь таинственным способом. Уве-рена, ты понимаешь.

- Да.

- Мне надо обсудить с тобой нечто крайне важное. Можешь встретиться со мной?

Ибрагим насторожился.

- Может быть.

- Ты знаешь Банхофштрассе?

- Только глядя в окна магазинов на вещи, которые не могу себе позволить.

- Это и есть та самая улица. Возле отеля "Бор-о-Лак" увидишь магазин мадам Хиль-дегард, торгующий кошельками из гобеленов и вышитыми бисером. Я звоню оттуда. Ты можешь прийти поскорее и так, чтобы за тобой никто не увязался?

Ибрагим не ответил.

- Знаю, о чем ты должно быть подумал. Могу тебя заверить, будешь в безопасности. У меня здесь годами было множество свиданий. Хильдегард - моя близкая подруга. Мы сделали друг другу немало хорошего... без расспросов.

- Хорошо, я скоро буду, - сказал Ибрагим после еще одной паузы.

- Воспользуйся служебным входом. У Хильдегард есть позади маленькая демонст-рационная комната для особых клиентов. Она будет ждать твоего прихода.

Банхофштрассе, одна из самых дорогих в мире торговых улиц, была облачена в уни-форму подходящих друг к другу, почти совершенных зданий девятнадцатого века. В та-мошних магазинах имелся королевский выбор самых дорогих товаров.

Ибрагим отыскал магазин мадам Хильдегард и после окончательных колебаний на-жал на дверной звонок. Дверь открылась. Он подумал, что стоявшей перед ним женщине наверно лет пятьдесят, но она была надушена, в красивой блузке, элегантно причесана и по всей видимости принадлежала к высшему эшелону.

- Урсула ждет, - сказала она и повела его к двери конфиденциальной смотровой комнаты. Он вошел и огляделся. Маленькая гостиная для элиты. В тени стояла Урсула в шляпе с вуалью.

- Здесь Хильдегард показывает сумочки с застежками из драгоценностей.

- Это ты, Урсула?

- Прости, что не встречаю тебя с большей теплотой. Ты скоро увидишь, что я боле-ла.

Она выступила вперед и села на легкий стул, обтянутый парчой, но все еще была в тени. Ибрагим приблизился и сел на стул против нее. Через вуаль он различал, что лицо ее опухло.

- Я сидела на наркотиках, - сказала она, удивив его своей откровенностью. - Я уже не та Урсула, которую ты знал в Дамаске.

- Но я все еще хотел бы заниматься с тобой любовью, - сказал Ибрагим.

Она издала короткий смешок.

- Ты галантен.

- Это не ложь, - сказал Ибрагим.

- Ну, а теперь можем поговорить?

- Да, расскажи мне, пожалуйста, зачем ты звонила.

- Фавзи Кабир замышляет убить тебя.

- Не могу сказать, что воспринимаю это как новость, но рассказывай дальше.