Харлан Эллисон - Спит - и руки недвижны

Мотор "хили" барахлил уже неделю - после той памятной атаки на Голливуд-Боул. А Леонардо да Винчи как назло отбыл за свежим мясным провиантом куда-то в каньон Топанга. Приходилось ждать, пока механик вернется и все починит. Именно тарахтение мотора в сопровождении звучного выхлопа на выезде из универсама и пробудило бродячую банду.

Йеху высыпали на улицу, когда он, умело избегая воронок, проделывал замысловатый слалом по Фаунтанавеню. Сначала возникло желание нажать на газ и рвануть насквозь. Но нет. Один раз он уже так сделал - и повреждения многострадального "хили" с трудом восполнил даже Леонардо. Потребовалась экспедиция аж к юго-западу от Анахайма за ветровым стеклом для четырехколесного драндулета. А банки зеленой гоночной краски в мире уже, наверное, и не существовало.

Тогда он просто решил их убивать.

Стащив промасленный чехол со станкового "томпсона" и отбросив прочь соображения безопасности, принялся поливать улицу огнем. Самопальные шарниры, которые на скорую руку присобачил к установке сержант Йорк, заскрипели и заездили - но выдержали. Первой же очередью он уложил чуть ли не с десяток. Остальные сразу рванули куда глаза глядят. Тогда он выбрал мишенью здоровенного седовласого йеху. Подонок явно закусывал человечинкой (у них просто на мордах читалось, кто вампир, а кто еще нет). Поймал его прямо в полете, стоило гаду рвануться к канаве. Вампир проделал замысловатый кувырок - а потом рухнул на землю и раскинулся, судорожно подергиваясь. Еще двое бежали перед самым "хили" и, не заметив вдруг разверзшейся перед ними воронки, грохнулись прямо туда. Проезжая мимо, он успел заметить висящий на дне воронки зеленоватый бактерийный туман. Наконец все остались позади, и злобное осиное жужжание ружейных пуль прекратилось.

Насвистывая джазовые вариации из "Хай-Флай" Тадда Дамерона, он без приключений добрался до самого Капитолия. Вся оставшаяся неделя была посвящена важному занятию - он помогал Томасу Джефферсону и Генри Дэвиду Торо формулировать основные принципы новой Мирной Конституции...

Сон Эбботта продолжался.

Воспоминания из написанных за шесть столетий книг по истории. Истории человека и его войн.

Другой сон - не скоро после того, как первый закончился миром. Потом еще война и еще мир. А потом наконец ответ, пришедший к человечеству, когда уже казалось последняя надежда потеряна. Спящий...

- Эбботт!

Командующий армией Лина очнулся от своих грез о войне и мире и увидел обращенные к нему лица всех шести подчиненных.

- Вы разговаривали во сне.

Эбботт сглотнул слюну и кивнул. Офицеры снова повернулись к пульту. Боевая машина двигалась уже медленней.

Командир встал из ванны с желе и сверился с приборной доской. Еще десять минут. Через десять минут они окажутся в нужной точке.

- Первый, остаешься. Ты, ты и ты - за мной. - Он вышел из рубки, спрыгнул в трубовик и легко опустился к хранилищу. За ним плавно слетали трое членов команды.

Когда они опустились, Эбботт уже успел открыть люк в камеру, где стояла прикрепленная к палубе буровая капсула. Размером - никак не меньше целого глиссера армии Лорайна. Снабжена гусеницами и носовым буром. В мутном сумраке пустой камеры капсула угрожающе нависала над незваными гостями, сверля их двумя черными фарами (в голове у Эбботта мгновенно вспыхнул мысленный образ выжженных глазниц убитого ими человека). Машина напоминала гигантское металлическое насекомое - какого-то выросшего до немыслимых размеров и посеребренного колорадского жука.

Коснувшись ладонью кнопки, Эбботт сделал свет в камере поярче и приказал троим подчиненным забираться на борт буровой капсулы через связующий люк.

Потом последовал за ними. Когда все облачились в скафандры и пристегнулись к удобным креслам, Эбботт связался с первым:

- Показания!

Ответная мысль первого офицера походила на сквозняк, что продувает хоры в соборе.

- Еще минут шесть. Шлюзы открыть?

Эбботт решил, что пока не стоит.

- Пусть будут закрыты, пока не окажемся над самой точкой. Тогда откроешь со своего пульта. Всю операцию держи со мной связь.

Получив от первого подтверждение, Эбботт откинулся на спинку кресла. Еще шесть минут мертвого времени. Он связался с тремя остальными пассажирами капсулы и прописал им шесть минут сна. Мгновенно провалившись сквозь пласты бодрствования, все трое погрузились в глубокий сон. Вслед за ними нырнул и Эбботт - но не позже чем определил своему разуму пробудиться через пять минут двадцать восемь секунд.