Юрий Никитин - Скифы

— Общепринятое, — отрезал Крылов, — значит, неверное! Общепринято, что солнце встает на востоке, а заходит на западе. Но только немногие помнят, что это наша планета вертится вокруг Солнца!.. Но ты прав, надо нечто особое, злое, сильное. Но что? Что нужно придумывать… создать… именно нам и именно теперь, чтобы образ скифа… был! Чтобы он создался, выкристаллизовался в людском сознании. Это должно быть нечто необычное, резко отличающее от всех остальных людей, чтобы ставший скифом сразу ощутил свое отличие… и превосходство! И в то же время это должно быть достаточно легкое для большинства людей, доступное и… понятное.

Долго думали, сменили тарелки, пива выпили столько, что то и дело ныряли в дверь подвальчика, там просторный туалет. Только Тор в присутствии Яны решался отойти на пять шагов к ближайшему дереву, где добавлял желтой лужи, и без того широкой, пахучей. Столетний дуб, заставший еще не то Достоевского, не то Толстого, теперь приобрел цвет старого пива, даже листья пахли пивом.

Измучившись в поисках истинной скифскости, именно Тор выпалил:

— Да взять уже готовое! К примеру, не есть свинину. Что, разве трудно? Сейчас основная беда цивилизованного мира — ожирение. Тем более что не едят свинину иудеи и мусульмане, наиболее могущественные сейчас… пока что, конфессии. Можно еще дополнить одним-двумя запретами. Не слишком крутыми, но все же понятными… к примеру, скиф не должен курить.

Klm сказал предостерегающе:

— Но-но, полегче! Нельзя так круто.

Откин поинтересовался ехидно:

— А пить?

— Если только это не ведет к аддикции!

— Слаба богу, — сказал Раб Божий благочестиво. — Я имею в виду, слава Табити. Но вообще-то лучше свинину заменить на просто жирное. Мясо молодого поросенка — прелесть! А вот сало… гм… Давайте запретим скифам есть сало и любой жир, на каком бы мясе он не оказался.

Черный Принц сказал разочарованно:

— Ну, от жира и так все отказываются…

— А так это можно объяснять религиозными соображениями, — отпарировал Крылов. — А что, тебе легко отказываться в магазине, когда продавщица тебе упорно заворачивает жирное мясо?

— Не, — вдруг сказал Откин решительно, — не пойдет.

— Почему?

— А как ты сам будешь выколупывать жирное из ломтика ветчины? Там тонкая полоска жира идет внутри!

— Ну, — сказал Тор нерешительно, но было видно, что он потерпел поражение, — можно установить предельную толщину…

Откин отмахнулся, отвернулись и другие. Запрет тогда выполним, если предмет запрета обозначен четко. А если надо с линейкой вымерять слой сала…

Тор сказал задумчиво:

— Нужны еще какие-то приметы… К примеру, на груди на цепочке можно носить меч. Обязательно — черный! Эмблема Черного Меча.

Глазные яблоки во впадинах черепа Крылова сами повернулись в сторону Яны. Он мысленно примерил ей на шею на золотой цепочке крохотный Меч, пальцы при этом будут касаться ее груди… как будто он уже не перещупал их сотни: огромных, крохотных, упругих, вялых, как уши спаниеля! — но сейчас от одной только мысли в развилке стало горячо, словно туда налили расплавленного свинца, он едва удержал сдавленный стон.

Черный Принц, похоже, от пива одурел, заказал газированную воду. Промочили глотки, Klm сбегал за бутербродами.

Мозговой штурм длился во всей красе и мощи: еще за полчаса продвинулись с будущими праздниками скифов. Крылов предложил пока два: ежегодная годовщина победы над армией великой Македонии, а второй — память по разгромленному флоту Великой Скифии. Вернее, второй вовсе не праздник, но это очень важно — отмечать не только праздники, но и дни скорби! Этим как бы косвенно сообщаем, что таких дней у скифов совсем мало. А память в том, что в день гибели огромного скифского флота все скифы должны ставить на стол кораблик черного цвета… пусть даже бумажный, из клочка газеты, перед этим корабликом класть какие-нибудь сладости. Как запоздалый дар далеких потомков великим предкам, что сражались доблестно и погибли доблестно в жестокой и неравной битве при…

— Черт, — сказал он с досадой, — не помню. Да и неважно, историки отыщут место.

— Удобное, чтобы спускать на воду траурные венки, — уточнил Откин.

— Да-да, — поддержал Тор, — где-нибудь у красивых скалистых берегов.

Раб Божий обалдело смотрел то на одного, то на другого. Возопил горестно:

— А истинное место вас не интересует?

Взгляды обратились на Крылова. Тот отмахнулся широким жестом: