Марек Баранецки: Карлгоро. Время 18-00

Когда общее Сознание медитирующих вобрало в себя понимание этого, Джидду отдал единственное отчетливое мысленное распоряжение, которое сознание Трэйнера выполнило тотчас же. В этот момент исполнилось ожидаемое. Трэйнер захотел оказаться в медицинском отсеке «Европы II». И оказался в нем. Перед ним, внизу, под полупрозрачным покрывалом на медицинском столе лежало изувеченное тело. Трэйнер находился на расстоянии в семь световых лет от Земли и от своего тела. Он возжелал излечения этого человека и почувствовал наплывающую, словно транс, Энергию и Мощь. Почувствовал, как она подходит к нему с шести сторон и сливается с его. Он сосредоточился в ней и вошел в тело лежащего. Масса уничтоженных клеток заблокировала первое вторжение биоэнергии и жизни. Неожиданный, почти явственный стопорящий удар! Однако он не отступил и через некоторое время ощутил, как эта энергия вытекает из него и движется в сторону больных клеток раненого тела. Все это длилось какую-то долю секунды… а может быть, вечность. Он не знал. Мерой времени сделалось только сопротивление организма раненого. Когда это противодействие совсем исчезло, он почувствовал, что его присутствию приходит конец. Трэйнер в долю секунды охватил Всевидением весь корабль. Приводы, системы, помещения, люди, память информационных систем, животные и растения, наружные устройства «Европы II». Он сразу запомнил все, зафиксировал обстановку и поблагодарил ведущего за то, что тот доставил ему эти мгновения. Потом провалился в темноту и пустоту. И почувствовал, что возвращается.

Спустя долгий промежуток времени, которое он уже ощущал, Трэйнер открыл глаза. Вместо зала перед ними были сказочно многоцветные пятна, медленно уплывающие в стороны. До слуха доносились отдельные невнятные слова. Он почувствовал страшную усталость как никогда до сих пор. Звук речи стал приобретать осязаемые формы. Говорил мужчина с голосом низкого тембра:

— …в истории Центра. Полную запись мы как раз и анализируем в Отделении Преобразования… Полковник приходит в себя. Подайте еще немного энергии на голову, еще ниже, на руки, вот так.

Изображение прояснилось. Перед ним, опустившись на колени, стоял врач Центра в голубом комбинезоне и, держа ладони над его головой, пристально рассматривал Трэйнера. Глаза у него были сосредоточенными и внимательными. Через минуту он едва заметно улыбнулся.

— Как вы себя чувствуете, господин полковник?

Трэйнер посмотрел на руки над собой, а потом заметил мокрые пятна вокруг. Весь комбинезон был мокрым, как будто Трэйнер только что вышел из воды.

— Мне кажется, уже хорошо, — он заколебался, — а разве было плохо?

— Вы отдали очень много энергии, но сейчас уже все в порядке, ответил врач, — вы ведь знаете, что сеанс длился восемнадцать часов.

Трэйнер невольно коснулся руками своего тела, будто проверяя, жив ли он. Это вызвало улыбку у окружающих. Руки медленно опустились.

— Все после такого сообщения реагировали точно так же, — объяснил врач, — все, кроме Джидду.

— Где он? — спросил Трэйнер.

— Он уехал два часа назад, — ответил сидевший сзади Андерсон, — так же, как остальные.

— Если вы чувствуете в себе силы, можете воспользоваться душем, добавил врач, — это был самый скоротечный курс лечения похудением, который я в последнее время наблюдал. Вы похудели на четыре с половиной килограмма, как и полковник Андерсон.

Следующие два часа ушли у Трэйнера на подготовку доклада. То же самое делал в соседнем помещении Андерсон. Когда Трэйнер закончил, ему вдруг показалось, что он великий обманщик. Он говорил о состоянии корабля, экипаже, Холмсене, себе и ходе сеанса, но в разделе «выводы» оставил только аргументы в пользу развития психотронных методов сообщения с кораблями на расстояниях, превышающих возможности радио. Выводы были сформулированы убедительно. Это могло иметь значение при представлении к более высокой должности. Но за профессиональной сдержанностью Трэйнер с трудом скрывал обуревавшие его мысли.

— Знаешь, почему Холмсен хотел жить? — спросил он в середине проходившего в молчании обеда и, не дожидаясь ответа от Андерсена, продолжал: — К жизни его могла тянуть какая-нибудь привязанность, потребность продолжить экспедицию, желание завершить Миссию… Но не это было причиной.

— Не это, — подтвердил Андерсон.

— Уже на протяжении по крайней мере семи лет он знал то, что нам известно сейчас, — продолжал Трэйнер, — он знал, что с ним произойдет, когда он будет находиться в той части коридора. Знал задолго до того, как это должно было произойти.