Януш Гловацкий - Рапорт Пилата

Я приказал включить нормальный свет, тут возникло некоторое замешательство – некоторые из посетителей метнулись к дверям, но мы их задержали. Владелец кабачка не замедлил заявить, что с наркотиками уже издавна не имеет ничего общего и что его оклеветали. Оборвав хозяина на полуслове и заверив, что нас это не касается, я спросил, где тут у него прячется ОН, чем вызвал его искреннее, как мне показалось, недоумение. Эта женщина сообщила, что ОН, видимо, сбежал, причем в ее голосе не чувствовалось сожаления, что меня поразило. Хозяин подтвердил, что именно она звонила по телефону, и еще раз заявил, что ЕГО не видел. Впрочем, добавил он, если бы и видел, то вряд ли узнал бы, поскольку у этих длинноволосых оборванцев мужчины от женщины не отличишь, а вдобавок, люди, когда выпьют, все выглядят одинаково. И к тому же, по слухам, ОН возглавляет демонстрантов перед парламентом. Тут мои люди, которым я приказал на всякий случай обыскать забегаловку, извлекли из дамского туалета кряжистого и давно не бритого и не стриженого субъекта с бутылкой в руке. Женщина крикнула, что этот тип был с НИМ с самого начала, с того момента, как ОН въехал в город и еще раньше. Она сама находилась в компании с двумя мужчинами, один из которых оказался страховым агентом, а второй – оркестрантом. Обоих мужчин я позже отпустил на свободу, поскольку не видел, чем они могут оказаться в этом деле полезными. Упоминаю об этом лишь для того, чтобы доказать, что ко всему подходил с доброй волей и в соответствии с установленными правилами. Женщина, повторяю, сама указала на того мужчину, который заперся в женской уборной, и заявила, что он был с НИМ с самого начала. Мужчина, на вид двадцати с небольшим лет, ответил, что ни о чем таком понятия не имеет. В его кармане нашли лицензию профессионального боксера, и, действительно, судя по криво сросшемуся носу и характерной форме ушей, так могло быть. Мужчина утверждал, что в кабачок зашел случайно – что, в самом деле, мне нельзя, что ли, и рюмашки уже опрокинуть? – что ни ЕГО, ни этой женщины и в глаза никогда не видел, а уж прятаться и вовсе не собирался. Зашел, дескать, в туалет помочиться, а что попал по ошибке в дамский – так такая промашка со всяким может случиться, что же в этом плохого? Поскольку в сложившейся ситуации для его задержания не было достаточных оснований, я разрешил ему удалиться, что он сделал как бы неохотно и даже, уже у дверей, остановился, повернулся, как будто хотел что–то сказать, но передумал и все же вышел. Младший из патрульных заметил, что этот парень вроде бы и в самом деле боксер и что, кажется, он его уже видел где–то на ринге, но вот где и при каких обстоятельствах – затрудняется сказать. Тем временем мы решили допросить эту женщину, проститутку, во всяком случае, записать на магнитофон хотя бы часть того, что она там бормотала, в надежде на то, что, быть может, наткнемся на что–нибудь важное о НЕМ, узнаем, откуда она ЕГО знает, кто ОН такой и почему она решила ЕГО выдать.

Фрагменты записанного 20 сентября в 18 часов 00 минут на магнитофонную ленту признания проститутки Магдалины, 38 лет, без постоянного места жительства, замужней. В начале записи имеются искажения звука .

…как это не знаю, когда это было? Ну да, тогда и было. Их шло, ну, не знаю, десяток с лишним, это я потом увидела, потому что этот сукин сын гнался за мной. И лучше бы догнал. Но нет, не догнал. Я выскочила на мостовую, не помню где. Да сейчас, сейчас, перестаньте трясти меня, фараоны проклятые. Вы говорите с нечистой тварью, все зло и все свинства, которые вы творили, творите и творить будете – ничто по сравнению с тем, что я натворила. Ангелочки долбанные! Ну почему ОН мне так велел, почему? Он тогда догнал бы меня, этот мудозвон, отобрал бы тот сратый бумажник, который я у него сперла, иссинячил бы морду, ногами помутузил – и все, свободна, ничего больше. Почему же все это так случилось, зачем ОН так приказал, такой добрый? А тогда за НИМ шли двенадцать, должно быть двенадцать, впрочем, может и больше, это потом уже были целые толпы. И когда этот толстяк, кабан этот гребаный, гнался за мной, ОН положил мне руки на голову, и только тогда я увидела ЕГО, а толстяк, которого держал тот, которого вы отпустили, рвался с воплями ко мне и ЕМУ тоже орал: «А ты, ты еще кто такой?» Так кричал этот кабан позорный, который перед этим меня поимел, как хотел, и у которого я стырила лопатник, а он, сволочь,– бегом за мной на улицу, а там столпотворение, там ОН и остальные за НИМ – идут мимо машин, а те гудят, дудят, все вокруг бурлит, грохот ужасный. А я иду рядом с ослицей, ощущаю на голове ЕГО руку и чувствую себя в безопасности, как ребенок, только не так, как тот выродок, который у меня уже есть, и не так, как тот недоносок, которого я таскаю в себе и из–за которого мне приходится красть, о чем, впрочем, я сказала ЕМУ, ведь кто меня теперь захочет с этим ярмом, кроме извращенцев, с которыми всегда иметь дело опасно. О Боже, о Иисус, творивший чудеса, в которые вы, дряни в погонах, не верите, ни капли не верите, а должны бы верить и молиться, да, молиться, а я это видела, все видела. Кто видел? Я видела. Кто запомнил? Я запомнила. Я помню это, вижу, слышу. А ОН меня любил, ОН пришел ко мне, чтобы меня спасти, но кто бы мне сказал, зачем, зачем ОН приказал мне это сделать. Может, вы это знаете, вы, умники, пальцем деланные, зачем я это сделала, почему не сдохла при этом, почему шевелится еще во мне этот проклятый плод, почему вы, сволочи…

Читать дальше