Михаил Грешнов - Лицо фараона (с иллюстрациями)

Вездеход исчез, будто прыгнул за горизонт. В микроприемнике смолкли голоса водителей — Смирнова и Беленького. Славные ребята, подумал о них Егоров. На Луне нет животных, нет ветра, зато рядом люди, их любишь по-настоящему. Даже, если видишь их первый раз. Со Смирновым и Беленьким Егоров познакомился при переезде на станцию, и сразу они пришлись ему по душе: мигом домчали до станции, повеселиться любят оба.

— За новоселье! — звенели фужерами.

Вино шипело и пенилось, пузырьки в нем поднимались крупные, как горошины.

— Вы первые на вершине Старушки! — смеялся Беленький. Луну он называл почему-то Старушкой.

— На полюсе… — уточнял Смирнов.

— Совершенно точно! — соглашался Беленький. — Куда ни плюнь, — везде попадешь на юг!

— Не говори того, — возразил серьезный Смирнов, — чего нельзя сделать в скафандре…

Хорошие ребята, опять подумал о них Егоров, нажал на рычаг внешней защиты, — металлические заслонки надвинулись на стекла иллюминаторов,

Из столовой слышался стук тарелок; Светлана, горничная, она же радист и повар, — убирала посуду. Астроном Галин ворочал наверху, под бронированным куполом, ящики с инструментами. Станция начинала жить. Это была не первая исследовательская станция. Целый пояс городков и обсерваторий опоясывал лунный шар по экватору. Были станции севернее экватора и южнее. Освоение Луны шло тридцать четвертый год. Но эта станция была первой на полюсе. Ее так и назвали — «Полярная». На Земле спорили, где ее строить: на Южном полюсе или на Северном? Решили — на Северном. Приятнее сознавать, что стоишь на Луне, а не висишь вниз головой. На Луне это незаметно, А если смотреть с Земли… Так уж мы воспринимаем все — по инерции. В небе Луна, как арбуз, имеет свой верх и низ. Те, кто на Южном полюсе, ходят по Луне вверх ногами.

Есть даже карикатура в журнале: исследователи Южного полюса придерживают шапки на головах, чтобы те не свалились на Землю… Освоение нового мира шло весело.

Егоров не боялся карикатур. Его будут рисовать сидящим на лунном шаре верхом и поглядывающим на Землю вниз. Это все-таки лучше.

— Светлана, — сказал он, проходя через столовую, — радируйте Сергею Ивановичу, что мы вселились благополучно. Начинаем работу.

— Хорошо, — кивнула девушка. — Передам.

В кабинете Егоров расстелил на столе подробную карту «Севера».

Макушка Луны представляла странное зрелище, — будто кожа с черепа была стянута кверху и застыла в буграх и морщинах. Среди них затерялось небольшое пятнышко, пятачок, — полюс. Пятачок и близлежащие горы были обведены красным карандашом — область исследования «полярников», обитателей станции. В сотый раз Егоров углубился в изучение местности и названий. Плоское пятнышко называлось Блюдцем. Со стороны видимого с Земли полушария Блюдце отгорожено Серповидным хребтом, высотой до двух километров. Это кратерный вал, — кратер лежит на видимой стороне. Высшей точкой хребта является вершина Белая. С обратной, невидимой стороны. Блюдце окаймляют Черные Горы — хмурая гряда, наползающая на полюс от хребта Первозданного. Красная линия охватывает лишь закраины Черных Гор. Зато хребет Серповидный весь попадает в круг исследования здесь предстоит работа.

Стация «Полярная» в центре Блюдца. Это, пожалуй, единственное возвышение на равнине. Нет, не единственное. В стороне от станиции, ближе, к хребту Серповидному, торчит одинокий пик — Mалыш. Почему — Малыш?.. — спрашивает Егоров. Среди мертвых названий вдруг что-то одушевленное, человеческое…

Достает из стола фотографию местности. Блюдце, хребты, пик Белый и пик Малыш… Надо обладать фантазией, размышляет Егоров, чтобы увидеть малыша в мертвой скале. Наверно, те, кто назвали скалу Малышом, обладали фантазией. А может, случайность? Как даются названия? Кто-то сказал: «Малыш»… Другие, может, и не были с ним согласны, но промолчали и приняли. Луна требует миллиона названий, надо присвоить имя каждому хребту, морю, вершине. Так и здесь: Малыши было утверждено. Впрочем… Егоров вглядывается в тень, отбрасываемую скалой. Тени на Луне бывают более четкими, чем геологические образования, если на них смотреть невооруженным глазом. Тень от Малыша напоминала скорчившегося ребенка с поднятой головой. Может быть те, кто придумали название, все-таки правы… Фотография всегда однопланова, показывает предмет с одной стороны. Может, с другой Малыш оживет, еще больше оправдает название? Надо осмотреть скалу, пощупать ее руками, решает Егоров.