Виталий Забирко - Тени сна (сборник)

Плуст застыл.

— Ну?

— Но, говорят, когда Аситон III вскрыл гробницу Осики Асилонского, чтобы завладеть талисманом, сама богиня спустилась с небес и забрала талисман…

— Боги не забирают своих подарков. Их крадут люди.

Плуст недоверчиво посмотрел на сенатора, но руку от чаши убрал.

— А ты точно уверен, что он настоящий?

Крон только поджал губы.

— Ну, хорошо, — согласился Плуст. — Но при чем здесь мое безденежье?

— Не перебегай дорогу перед колесницей, — поговоркой ответил Крон. — Как ты сам понимаешь, не на всякую шею наденешь такой талисман, И я не хотел бы, чтобы на моей шее он стал удавкой.

— Так ты хочешь его продать? — изумился Плуст. — Не понимаю, зачем тебе это нужно. При тех средствах, которые поступают тебе из колоний…

— А ты что, предлагаешь его выбросить?

Плуст открыл было рот, но Крон предостерегающе поднял палец. У самых ног из бассейна, тяжело отдуваясь и фыркая, подобно бегемоту, вынырнул сенатор Труций Кальтар. Близоруко прищурившись, он оглядел фигуры Крона и Плуста и наконец узнал.

— Гелюций! — обрадованно воскликнул он. — Наконец-то я вас нашел!

Плуста он удостоил только кивком головы.

— Приветствую и поздравляю вас с титулом благодетеля империи!

Крон улыбнулся в ответ.

— Ну, положим, ваше сегодняшнее выступление в Сенате тоже войдет в историю, — заметил он.

— Да… — мечтательно протянул Кальтар, причмокнул от удовольствия и уселся на ступеньку, находящуюся в воде. — И, заметьте, Гелюций, — ни одной поправки к закону и — единодушно!

Кальтер с трудом развернул на ступеньке свое грузное тело и поднял руку.

— Эй, кто там?!

Из тумана вынырнул прислужник.

— Вина нам!

Прислужник исчез и быстро возвратился с кувшином и чашами.

Чем славился Кальтер, так это умением, произнося здравицу в чужую честь, выкроить толику и себе. Впрочем, сейчас он имел для этого какое-то основание.

— Чтобы ваши выступления в Сенате и в дальнейшем пользовались таким же успехом, — поддержал Крон и так выразительно глянул на Плуста, что тот отхлебнул из своей чаши только глоток.

— Я надеюсь, — осушив чашу, продолжил Кальтар, — что в следующем оттиске «Сенатского вестника» мое выступление найдет должное отображение?

— Всенепременно.

Кальтар расплылся в благодарственной улыбке.

— Этот оттиск я сохраню на память, — проговорил он. — Кстати, Кикена хочет вас видеть. У них с Соларом завязался диспут о поэзии, и он желал бы вашего присутствия как знатока.

— Обязательно буду. Вот только омоюсь.

Кальтар тяжело сполз со ступеньки в бассейн.

— Я так и передам, — кивнул он на прощанье и медленно погрузился в воду вместе с чашей.

Крон прикусил губу. Что еще придумал Кикена? Или это действительно просто приглашение на диспут?

— Так вы хотите продать талисман? — вывел его из задумчивости голос Плуста. Почувствовав возможность поживиться, он даже перешел на «вы». Ему не терпелось вернуться к прерваному разговору.

— Ты догадлив, мой друг, — насмешливо заметил Крон.

— Купить его могут многие… Но чья шея его выдержит?

— Шея консула.

Плуст присвистнул.

— Тогда без меня. Вы же знаете Кикену. Узнав о талисмане, он добудет его, не заплатив ни звонда. Но увидеть талисман на его шее уже не придется ни перекупщику, ни мне, ни, — Плуст выразительно посмотрел на Крона, — возможно, еще кому-то.

— А тебе никто не предлагает продавать талисман консулу.

Плуст удивленно отпрянул.

— Не понял.

— Предложи талисман Тагуле, — сказал Крон. — Чтобы он затем, в знак скрепления родственных уз, преподнес его Кикене.

Морщинистое лицо Плуста разгладилось.

— А ты даже в делах купли-продажи остаешься политиком, — заметил он, снова перейдя на «ты», затем наклонился поближе к Крону и тихо спросил: — Сколько?

— Половину.

Плуст пожевал тонкими губами, оценивающе вглядываясь в непроницаемое лицо сенатора.

— Еще нужно дать перекупщику…

— Тогда — четверть, — отрезал Крон.

Лицо Плуста приняло скучное выражение. Он понял, что переборщил.

— Твоя жадность не знает границ. Хотел бы я видеть человека, который при подобной сделке дал бы тебе больше десятой части.

— При сделке на десятую часть не рискуют головой, — выдавил из себя вымученную улыбку Плуст.

— Когда не рискуют головой, компаньонов не берут.

Крон сбросил с себя купальную простыню и соскользнул в воду.

— Хорошо, — смилостивился он из бассейна. — Я согласен на половину того, что останется. Но не вздумай дать перекупщику меньше, чем он запросит. Я узнаю.