Сирил Корнблат - Карточный домик. США глазами фантастов

Что собственно сказать о городе? Такой же, как сотни американских городов. Но только не совсем такой. Отличные трамваи, но окрашенные в зеленый цвет; их как будто привезли из Ошкоша или Талсы.

Магазины тысячи мелочей с золотыми буквами на вывесках, аптеки с безалкогольными напитками, сумасшедшая свалка на бирже, крикливая вывеска зазывалы-дантиста, залитые огнями двери кинотеатров — тут было все. Косметические салоны творили чудеса с головами женщин, выставляя наши, насколько я мог судить, в самом невыгодном свете; правда, в то время у меня не было более важного занятия, чем размышлять о женских головках. Мальчишки-газетчики выкрикивали: «Покупайте «Ивнинг Стар» и «Морнинг Гейл»!"; непривычные буквы сообщали о законодательных актах, убийствах и разводах, и все это я читал без запинки, как дома в своей «Трибюн». Года два назад, когда я приехал в Квебек, меня порядком раздражали странности и несуразности; здесь же, в t-измерении, я их почти не замечал.

Первые три-четыре недели я был почти целиком поглощен новизной ощущений: прогулки, осмотры достопримечательностей, знакомства с людьми, посещения концертов, театров и универсальных магазинов. Радушие профессора Вайбенса было настолько искренним, что я пользовался его гостеприимством без угрызений совести; правда, я все уверял профессора, что отблагодарю его, как только устроюсь в этом мире. Через несколько дней я окончательно убедился, что пути назад нет. Придется жить здесь, по крайней мере до тех пор, пока я не научусь странствовать в разных измерениях не хуже Волишенского. В конце концов профессор Вайбенс выхлопотал мне должность в университете.

Вскоре после того, как я стал преподавать экспериментальную физику и начал входить в рабочую колею, мне бросилось в глаза странное волнение среди жителей города. Вообще-то я книжный червь, людей воспринимаю умозрительно, как сторонний наблюдатель, вместо того чтобы участвовать в их затеях. Поэтому сперва я лишь в подсознании отметил: люди собираются группами, волнуются, жестикулируют, глаза у всех блестят, необычайно возрос тираж экстренных выпусков газет, атмосфера накалена до крайности. Все это меня не очень заинтересовало, даже несмотря на то, что я лишь недавно вернулся, проделав триста миль по железной дороге и проведя целую неделю в другом городе; я порядком-таки освоился в этом мире и, когда мне понадобилось изучить лабораторную методику другого университета, поехал без сопровождающих. Лабораторные проблемы до того поглотили меня, что лишь краем глаза я уловил всеобщую сумятицу и взволнованность и только впоследствии вспомнил о них. Но однажды вечером меня вдруг осенило: похоже, в стране какие-то непорядки.

В тот вечер я сидел в гостиной у Вайбенсов, вся семья была в сборе. Джон включил радио. Я не слишком внимательно вслушивался: у меня своих забот хватало. Все это мне знакомо. Здесь это означает то же самое, что и в нашем мире, и точно так же действует универсально. Но кто сформулировал этот закон? В нашем мире — Ньютон. Завтра, во время лекции, фамилия понадобится. Павье, вот кто. Ну и путаница же с фамилиями. Только я порадовался, что физические законы здесь выражаются в той же форме и даже теми же буквами (иначе я бы хлебнул горя — такая была бы неразбериха), как вдруг ни с того, ни с сего радио зычно взревело: «Куздра будланула бокров!»

Джон вскочил с места.

— Вот именно, черт возьми! — прогремел он, стукнув кулаком по столу.

Отец с матерью уничтожили его презрительным взглядом, и Джон бочком выскользнул из комнаты. Я обалдело таращил глаза. Так продолжалось, пока профессор не выключил радио и, извинившись за себя и жену, тоже покинул гостиную. Тут уж я насторожился.

Я схватился за кипу газет, так как не читал их уже несколько дней. На первых полосах красовались размашистые заголовки:

КУЗДРА БУДЛАНУЛА БОКРОВ

На мгновение я замер, пытаясь восстановить в памяти, где я слышал эти слова. Они мне что-то напоминали. Ага, есть! В тот же день в университетском городке, под моим окном, разгорелись страсти. Я-то был занят — репетировал опыт, который собирался поставить на другой день при студентах, — поэтому с отсутствующим видом выглянул в окно. Группа молодых людей, шедших с занятий, остановилась как раз под моим окном.

— Послушайте, куздра будланула бокров! — сказал какой-то красивый юноша. Его лицо было бледным и напряженным.

Другой юноша издевательски хмыкнул.

— Да ну, рассказывай своей бабушке! Не будь дураком…