Игорь Гор - Проект «Повелитель»

Она кивнула и пропала внизу. Следующей перекинула ноги через подоконник Лена.

— Стой! Или сейчас закричу! — громогласно заявила девчонка. На соседней кровати рядом с ней кто-то завозился и проснулся.

— Юлька, кто это?

— Обманщик это и врун! — ответила Юлька.

Меж тем я лихорадочно соображал, что делать и что говорить. Воевать с детьми было выше моих сил. Подхватив полотенце со спинки кровати, я мотанул его вокруг верёвки и спровадил Лену.

— Никакой я не врун, сказал же, женщин отправлю и сам улечу.

— Ты чего, молчишь дура? У нас баб воруют! — противный, точно мальчишеский голос.

— А-а-а-а-а! — заорали они в две глотки. По коридору сразу захлопали двери, послышались шаги и голоса. А мне как не странно полегчало. Напряжение прошло. Подсадив толстую Светку, я достал пистолет и направил на дверь. Дверь распахнулась. Первый же влетевший, получив пулю, распластался в проходе. За его спиной услышав, выстрел хотели отскочить, но не успели. Двое, посчитал я про себя. Народ от дверей отхлынул и заголосил.

— У него ствол! Стойте! — заорал кто-то.

За стенкой бурно обсуждали, что со мной делать.

— Мочите его! Чего стали?!

— А если он детьми прикрылся?

Дальнейшее я не слышал, поскольку проснулись остальные детки и подняли такой визг, что я оглох напрочь. Киваю Ирке, мол, давай подруга двигай, шевели ножками. Но она вдруг отошла к детям и замотала головой.

— Я не пойду.

— Давай быстрее! Не бойся! Косой встретит!

— Да мне без разницы, косой или рябой надоели вы мне все!

— Ну и хрен с тобой!

За окном раздается автоматная очередь. Прячу ствол за пояс и прыгаю в распахнутое окно. ***

Картинки событий перемешались в моей голове, словно кто колоду перетасовал.

Вот Косой стреляет и орет: Суки! От случайной пули падает Светка. Мишка — Ангел с перекошенным лицом дергает затвор, а патронов нет. Мы бежим, пригибаясь и поминутно оглядываясь, волоча за собой женщин. Они прикрывают уши ладонями, волосы спутались и растрепались на бегу. Узнав, что Луизы больше нет… Косой решает остаться и прикрыть наш отход. Бью Косого по морде и тащу за собой. Потом картинки кончились.

Серый рассвет настигает нас. Погоня отстала. Они не ожидали, что мы так вооружены.

Если б они знали, что ушли мы пустые, догнали бы непременно. С рассветом поднялся ветер. Он дул нам в спину, ворошил кучи мусора, кидался опавшей листвой. Вот и наступило холодная половина года, которую старый Хаймович упорно именовал зимой. Начавшиеся дожди однажды кончатся, и придет засуха и пыльные бури, и если ты не запасся водой, то до начала следующих дождей можешь и не дожить. На душе у Косого у же началась засуха, и я не знал, будет ли у него дождь. Он высох и помертвел. Перебитую пулей руку, он кажется, не замечал. Не замечал ни холодного ветра, ни сбитых в кровь пальцев, ни косого, хлеставшего за шиворот дождя, ни скользкой грязи под ногами. Он падал, поднимался и шёл дальше и снова падал, и снова поднимался. Мы шли рядом такие же, как Федор полумертвые от усталости. Мишка тащил за собой, приволакивая правую ногу, беспрестанно морщась и шипя от боли. Марта с Леной растянули над собой куртку Косого, прикрывая ей головы и плечи от дождя.

До дедовского дома осталось с полкилометра. Но я уже знал, что первым делом как придем, надо будет напоить Федора, стребовать с деда спиртное и напоить. Чтоб он напился и поплакал, а я молча посижу с ним. Надеюсь, тогда ему станет легче, и он хоть чуть-чуть оживет… … ….

Последним на второй этаж втащили Мишку, идти он уже не мог. В его ботинке хлюпало, и не вода. Я дернул за потайной крючок, но дверь не открылась. И тогда рукояткой пистолета постучал. Хаймович открыл сразу, словно за дверью и стоял. Он пропустил меня на руках с Мишкой. Мишка всё кривился, а под конец, когда я неловко задел его ногой за ступеньку, выматерился.

Дед зашикал на него:

— Тихо! Ребенка разбудишь!

Из спальни тихо, словно приведение вышла Луиза. И Косой распихивая всех кинулся к ней, и подхватив на руки хохотал как сумасшедший. А с глаз его двумя неиссякаемыми потоками падали капли дождя. В спальне кто-то разбуженный громко заплакал, тоже требуя к себе внимания.

Баклан не промахнулся, он и не собирался попадать. Кивнул Луизе, и она поняла. Притворилась мертвой, и лежала, до крови прикусив губу, сдерживая крики. Как родила, не помнит, в себя пришла от криков ребенка. Тогда собрав все силы, спеленала ребенка и побрела к Хаймовичу. Моисей Хаймович как бывалая повитуха приступил к делу. В первую очередь нагрузил Шустрого, тот натаскал воды, нарезал тряпок на пеленки. Потом дед нагрел воды для гостей, помыл новорожденного, накормил мамашу и уложил обоих спать. И к нашему приходу они уже успели поспать. Как выяснилось, Луиза пришла через час после нашего ухода, Шустрый хотел, было бежать за нами, но старый не пустил. Было поздно, темно и вряд ли Сергей бы нас нашел. А потом, вряд ли бы мы нашли Сергея…