Владимир Фильчаков - Эксперимент N 1

- Да, - сказал Ешу. - Ты прав. Ты всегда прав, Черный ангел. К сожалению.

- Вот именно - к сожалению, - брюзгливо отозвался Черный ангел. Ты, конечно, не хотел бы, чтобы я был прав. Ты хотел бы видеть человека не таким, каков он есть.

- Человек несовершенен.

- Вздор! Человек - совершенен! Он создан по образу и подобию! Первоначально - когда он был создан только по образу, это был не человек. Это было всем довольное животное. Вот тебе, скажем, не нравятся войны. Мне они тоже не нравятся, с моей точки зрения войны - зло, но я отношусь к этому злу как к неизбежному и, в какой-то степени, необходимому злу. Ведь что человек без войны? Ты только представь человечество без войн! Перенаселение, голод, люди идут искать счастья в другие земли, а там своих людей полно, и они тоже голодают, и умоляют пришлых: уходите!, а они не уходят, потому что идти им некуда, да и сил никаких уже нет, и они ложатся где-нибудь и умирают. Что лучше -смерть от руки солдата в бою или смерть от голода? Ты скажешь: а разве сейчас никто не умирает от голода? Отвечу: умирают. Но не в таких масштабах! Не человек не совершенен, не совершенна система управления. Но уж эту систему выдумали сами люди, никто им ее не навязывал. И еще о войнах. Если бы солдатам не нужны были крепкие латы и мечи, разве придумал бы кто добычу и выплавку металла? Наука и ремесла развиваются вовсе не для того, чтобы облагодетельствовать пахаря. Что? Я не прав?

- Вот здесь-то явная натяжка.

- Никакой натяжки. Сначала изобрели боевой топор, а уж потом догадались применить его в плотницком деле. И так - всегда. Загляни все-таки в будущее. И там - то же самое. Сначала придумают атомную бомбу, а потом - как эту бомбу приспособить к производству электричества.

Ешу слабо улыбнулся в темноту и сказал:

- Я не хочу смотреть в будущее. Однажды, когда я был еще маленьким, не здесь, а там, я попросил, помнишь? - покажи мне будущее. Помнишь, что ты ответил?

- Помню. Я ответил, что не знаю будущего, потому, что сам его делаю. Но ведь ты понимаешь - речь идет о вариантах...

- Я не хочу смотреть и варианты...

- Как знаешь.

Они помолчали. Черный ангел спросил:

- Мне удалось посеять сомнения?

- О да! - Ешу снова улыбнулся в темноту. - Сейчас я изо всех сил борюсь с голодом.

Черный ангел засмеялся.

- А ты съешь оставшиеся лепешки и выпей всю воду. Это не бог весть какая еда, но все же... И уходи отсюда. А если кто спросит, скажешь бес попутал. - Он снова засмеялся, и продолжал уже серьезно: - Я не уговариваю тебя вернуться. Я знаю, что ты пройдешь свой путь до конца. В конце концов, ты, вероятно, прав, и то, что ты задумал, надо проделать. Но истязать-то себя зачем?

- Ты уже ответил на этот вопрос. Говоря твоими словами, я выдавливаю из себя человека. А если моими словами - готовлю себя к предстоящим испытаниям. Мой дух сейчас - это сплав с духом человеческим. Дух человеческий слаб. Я хочу укрепить его.

- Хорошо. Я ухожу. Прощай.

- Прощай, Черный ангел.

Ешу лег на камень, закутался как мог в накидку и закрыл глаза.

* * *

Симеон ждал. Он питался тем, что подавали сердобольные крестьяне из деревни неподалеку, спал на земле, не мылся и не расчесывался , и через сорок дней ожидания превратился в грязного оборванца, исхудал, уменьшился в размерах. Он отчаялся. Он думал, что Ешу умер от голода и жажды, ведь там, в пустыне, некому подать ему хлеба и воды... Но Ешу сказал, чтобы он ждал сорок дней и Симеон стоически выполнял волю учителя.

И вот на закате сорокового дня, глядя вдаль сквозь наворачивающиеся слезы, Симеон заметил маленькую фигурку. Кто-то брел, спотыкаясь и падая. Симеон издал торжествующий вопль и бросился навстречу. Два раза он упал, разодрав в кровь колени и руки. Он задыхался. Он рвал на себе одежду. Он бежал и бежал, и ему вдруг показалось, что придется бежать вечно. С ноги слетел сандалий, но Симеон не остановился, продолжая бежать, раня ногу об острые камни. Наконец до идущего навстречу осталось совсем немного. Это был Ешу, тощий как смерть. Он поднял руку, приветствуя Симеона и без сил повалился на песок. Симеон подбежал и упал рядом. Размазывая по лицу слезы, он повторял, задыхаясь:

-Это ты... Это ты... Это ты...

Ешу открыл глаза, улыбнулся и сказал еле слышно:

- Это я, мой первый и единственный... пока... ученик...

В этот вечер крестьяне близлежащей деревни стали свидетелями удивительного зрелища: два человека, оборванные, отощавшие, почерневшие, грязные, с трудом шли, поддерживая друг друга. Один из них, тот что поменьше, был еле жив. Второй - его в деревне знали - светился счастьем и глухо твердил одно и то же: