Владимир Фильчаков - Причина жизни

— Что вам угодно? — довольно сурово спросил я. Валентин смутился, но не думал уходить, и мне пришлось пригласить его сесть. Тут же в дверь снова постучали, это оказалась горничная, я махнул рукой — не сейчас! — и она ушла. — Ну-с? — я снова повернулся к Валентину. — Чем обязан?

— Видите ли… — нерешительно сказал он. — Я пришел… — Он вдруг замолчал, на лице его появилась мука, словно ему кто-то велел прийти сюда и что-то говорить, а вот что говорить и, главное, зачем — не объяснил. Я пожал плечами, подождал минуту — он молчал, глядя мимо меня.

— Послушайте, — сказал я наконец. — Если вам нечего сказать мне, зачем вы здесь?

— Мне есть что сказать, только я не знаю…

— С чего начать?

Он отрицательно покачал головой. Меня он начал раздражать, и я стал думать о том, как бы повежливее выпроводить его, когда он вдруг сказал:

— Это трико… — он указал на свою ногу. — Вам оно ничего не напоминает?

— Еще бы! — я вздохнул. — Напоминает.

— Вот и мне тоже. — И он снова замолчал.

— Послушайте, — раздраженно сказал я. — Или вы объясните, зачем пришли, или…

— Да, да, я объясню, — заторопился он. — Минутку, дайте мне собраться с мыслями.

Я снова пожал плечами, устроился поудобнее в кресле. Вообще все происходящее не должно было мне нравиться, но почему-то нравилось. Меня забавляло приключение с зеркалом. Особенно когда я вспоминал, какой страх охватил меня, когда я понял, что застрял в Зазеркалье как джинн в бутылке. Вообще-то я человек здравомыслящий, всякие там потусторонние штучки, магия, полтергейст и телекинез для меня всегда были как зеленые человечки — кто-то там их видел, но существуют ли они на самом деле? Скорее всего — нет. А тут… Что же это было?

— Галлюцинация, — неожиданно сказал Валентин.

— Что, простите?

— Галлюцинация, — повторил Валентин. — Вы спросили, что это было, я ответил.

— Я что, думал вслух?

— А? Не знаю. Наверное. Я услышал.

— Галлюцинация, говорите? Интересная мысль.

— Вот вы вспомните, как вы здесь оказались?

— Как, как… Сайт в Интернете… Заработок… Необременительная работа… Приезжайте… Адрес…

— И вы поехали.

— И я поехал. Вот сейчас вдруг понял, что это было глупо. Но тогда почему-то это не казалось мне глупым. Мне очень нужны деньги.

— Всем нужны деньги, — он кивнул. — Не так уж это было и глупо. Вполне возможно, что вам заплатят. Даже очень возможно.

— Постойте! — я даже привстал, — Этот замок… Картинка была на сайте! Так что же, это все — галлюцинация?

— Вся наша жизнь — чья-то галлюцинация.

— Вот как? А вот, например, моя жизнь — это чья галлюцинация?

— Не знаю, — Валентин пожал плечами, поднял на меня глаза. — Но не думаю, что ваша. Я был потрясен. Вот так-так…

— Ну и чья же тогда?

— Не знаю, — повторил он. — Это трудно установить. Можно, но трудно. Вам это надо?

— Надо, представьте себе. Если я кому-то снюсь, то мне хотелось бы знать — кому.

— Не снитесь, — поправил он. — Сон — это совсем другое.

— Понимаю. И все-таки обидно — почему это моя жизнь не плод моей собственной галлюцинации?

— Ну, во-первых, потому, что ваша жизнь — плод галлюцинаций большого числа людей. Другое дело, что влияние многих на вашу жизнь достаточно мало, и только один-два человека могут оказывать на нее достаточно сильное воздействие, причем вовсе необязательно, что это близкие вам люди, вы можете их даже и не знать. А во-вторых, если ваша жизнь была бы плодом только вашей галлюцинации, ваши желания исполнялись бы с пугающей быстротой. Ну, а поскольку этого не происходит… — ведь не происходит же? — вот видите…

— Как-то это… унизительно.

— Унизительно? Ну, не более чем допущение, что всей вашей жизнью управляет Бог.

— Бог — это совсем не унизительно.

— Может быть. Кому как.

— Послушайте, а что ВЫ здесь делаете?

— Я? — задумался Валентин. — Если бы знать. Боюсь, я — плод вашей галлюцинации.

— А остальные?

— И остальные тоже. Может быть. Впрочем, я не уверен.

— А можно ли воздействовать на чужие галлюцинации?

— Попробуйте. Только будьте осторожны, умоляю вас.

Он снова надолго замолчал, потом вдруг вскинул голову, огляделся, пробормотал какие-то извинения и вышел.

— Какие-то у меня недоделанные галлюцинации, — сказал я себе. — Хотя нет, я не прав. Вот эта комната, да и замок вообще — вполне доделанная и устойчивая галлюцинация. Только вот моя ли? Это несправедливо — мои галлюцинации недоделанные, а чьи-то — доделанные. Да ну! Все вздор! Какие галлюцинации! Бред какой-то! Обидно как-то чувствовать себя плодом галлюцинации. Хотя… Если разобраться…