Роберт Силверберг - Ч. де Линт - Страна сновидений Р. Силверберг - Письма из Атлантиды

Теперь к нему подошел его отец. Он появился перед Принцем как бог: с непокрытой головой, одетый в самую роскошную королевскую мантию темно-пурпурного цвета с большими ослепительными вставками насыщенного алого цвета на плечах. Король не произнес ни слова, просто протянул руку к Раму, вывел его из часовни. Они вышли из дворца и пошли вниз, по мириадам ступеней, на огромную площадь перед дворцом. Их ждала колесница, запряженная двумя свирепыми, всхрапывающими лошадьми, которыми пользуются атиланцы.

Все население города, — во всяком случае, так казалось, — вышло на улицы, чтобы увидеть проходящую королевскую процессию. Сначала мы направились на запад, вниз по Проспекту Небес, почти до самого берега, затем повернули на север и двинулись вдоль широкого, окаймленного деревьями, вымощенного блестящими розовыми каменными плитами изгибающегося бульвара, названного Проспектом Богов. Повсюду были толпы людей, приветствующих Рама.

«Тилейл! — кричали они, — Ваше Высочество!»

И еще: «Столифакс Блейл!» Это часть его тайного официального имени, которая означает «Свет Вселенной» и, кажется, произносится вслух только в день Помазания. Цель многочасового шествия — просто показать Рама народу. К середине дня мы вернулись почти точно к тому месту, от которого начали шествие, — в район храмов и дворцов в центре города. Солнце уже стояло высоко и светило в полную силу, отражаясь от фасадов белокаменных дворцов Атилана.

Мы прошли восточную часть священного района, откуда город начинает подниматься к предгорьям Баламориса. Здесь, возвышаясь над всем городом, располагалась великолепная площадь Тысячи Колонн — одно из самых замечательных общественных мест, которое когда-либо имел какой-либо город. Сразу за северной границей площади — непритязательное маленькое здание без окон, построенное из черного гранита. Это Дом Помазания, где королевские полномочия передаются членам правящей семьи Атилана.

Босые, держась близко друг к другу, Рам и его отец вошли внутрь. Было темно, единственный луч полуденного света проникал в двенадцатиугольное отверстие в потолке. Король ритуально коснулся сына кончиками пальцев, они обнялись, а затем Король без слов покинул здание.

Рам опустился на колени перед лучом света.

Сзади из темноты появились три фигуры жрецов в мантиях.

Одинаковые белые маски с крошечными щелями для глаз полностью скрывали их лица. Они склонились над стоящим на коленях Рамом и легкими движениями смазали его лоб густым душистым маслом. Это было Помазание. Потом они начали медленное ритмичное пение на древнем атиланском языке, которым были написаны эпические поэмы и религиозные священные книги и который, подобно латыни в наши дни, едва ли кто-то здесь действительно понимает. Несомненно, Рам мог понять только несколько отдельных фраз, относящихся к его высокому королевскому наследию, огромной ответственности, которая переходила к нему, и так далее, и так далее. Затем, так же, как это сделали немного раньше его брат, сестра и мать, каждый жрец по очереди предложил Раму неглубокую чашу из полированного камня, чтобы Рам отпил из нее. Вино, если это действительно было вино, имело легкий пряный привкус и слегка пенилось.

Жрецы удалились.

Рам стоял на коленях с опущенной головой и ждал.

Медленно-медленно его сознанием начало овладевать совершенно невероятное состояние. Кружилась голова. Сгустилась темнота, узкий золотой пучок лучей сверху стал тускнеть. Вихри света накатывали и отступали — как волны, как волнующиеся занавеси в черных глубинах Дома Помазания.

Появились видения.

Сначала все бурлило и было неясным, но потом его сознание превратилось в экран, и он увидел ночное небо, безбрежность пространства, метеоры, стремительно проносящиеся мимо, звезды и плеяды звезд, огромные падающие кометы. Вместе с ним смотрел и я.

Затем ракурс изменился. Теперь мы уносились к поверхности Звезды Романи, в старый родной мир, каким он был до гибели: дома, улицы из плетеных тростников, все гибкое, мягкое, приходящее в движение при легчайшем дуновении. Народ, населяющий Звезду Романи, очень спокойно работает, живет деятельно, счастливо — до тех пор, пока солнце не начало увеличиваться, пока огромный красный глаз не начал заполнять все небо.

Неподвижный, бесстрастный принц Рам, а вместе с ним и я, снова наблюдали разрушение мира, из которого пришел его народ. Молитвы, громкие крики, иссушающий ветер, опаляющий жар, первое слабре дыхание огня, горящие дома, а потом — апокалипсис, мир в огне, все мгновенно превратилось в пепел, и лишь шестнадцать сверкающих звездолетов отчаянно рвались в небо со своим небольшим грузом — беглецами, которым посчастливилось выбраться из огня.