Роберт Силверберг - Ч. де Линт - Страна сновидений Р. Силверберг - Письма из Атлантиды

Ворон каркнул и встрепенулся. Другая птица слегка раскрыла крылья и распушила перья.

Эш, в свою очередь, только и могла, что стоять столбом и смотреть с разинутым от изумления ртом, как амулет стал расти, оттесняя лесную чащу, пока они с загадочной женщиной не оказались в центре хоровода из отполированных временем стоячих камней.

— Все, что ты здесь видишь, совсем не обязательно выглядит именно так, — сказала женщина. — Это лишь твои ощущения, ты видишь так, как тебе нужно, чтобы это было.

Она сделала странное движение пальцами, и каменные изваяния съежились, а вокруг них опять сомкнулась лесная чащоба, еще более густая и сумрачная, чем прежде. Нагнувшись, женщина подняла амулет и снова прицепила его к браслету.

Когда она выпрямилась, взгляд из-под вуали снова изучающе скользнул по Эш.

— Ты понимаешь? — спросила она.

Эш медленно покачала головой.

— Кто вы? — только и смогла она сказать.

— Ты можешь называть меня Лусевен.

Озадаченный вид Эш вызвал у женщины улыбку. Ту же самую сводящую с ума улыбку.

— Но ведь одного имени недостаточно, верно? — продолжала женщина. — Ты хочешь, чтобы все мое прошлое вместе с родословной упаковали, пометили ярлычком и потом поднесли тебе на тарелочке, чтобы ты без особого труда смогла отвести мне определенную полочку в своих мыслях. При всей своей «непредубежденности» ты на самом деле такая же, как и твоя сестра.

— У меня нет сестры, — сказала Эш.

— Возможно, не в самом строгом смысле этого слова, но ведь ваши матери были близнецами, верно? При рождении они получили одинаковые гены. Конечно же, это достаточно сближает и вас двоих, почти как сестер.

— Как это вы все знаете обо мне — и о моей семье?

— А как это ты ничего не знаешь обо мне? — откликнулась Лусевен.

— Я же вижу вас первый раз в жизни. Откуда мне знать про вас хоть что-нибудь?

Ощущение чуда постепенно исчезало, а вместо него просыпалась привычная злоба.

— Полегче, полегче! — сказала Лусевен.

Эш хотела как следует отбрить эту особу, которая приводила ее в бешенство, но вовремя прикусила язык.

Она же колдунья, предостерегла себя Эш. Держи себя в руках, иначе не исключено, что она превратит тебя в лягушку.

— Где вы виделись с моей сестрой? — спросила она.

— Я никогда не встречалась с ней, — сказала Лусевен. — Я только видела, как ее душа бродила в поисках тотема. Это необычная девочка. За ней неотступно следуют тайны.

— Тайны?

— Духи.

— Такие, как вы?

Лусевен улыбнулась.

— Все еще пытаешься подобрать для меня полочку?

— Вы единственная, кто упрекнул меня в этом, — ответила Эш. — Я никогда так не делала.

— Но как раз этим ты и занимаешься. Я знаю.

— Я…

И тут Эш задумалась. Действительно, она старалась не судить о людях только по их наружности, но это не мешало ей мысленно раскладывать всех по полочкам. Панки и «правильные», металлисты и малолетки. С одними тусуешься, на других не обращаешь внимания, а кого-то вообще лучше обходить стороной…

— Что такое поиски тотема? — спросила она, чтобы сменить тему.

— Душа твоей сестры переселяется из собственного тела в тела животных, чтобы найти свой тотем, который будет вести ее по жизненному пути.

— Нина? — переспросила Эш с явным недоверием в голосе. — Вы, должно быть, меня дурачите.

Лусевен порывисто встала и схватила руку Эш.

— Смотри, — сказала она.

Лес снова исчез, только на этот раз вместо него появилось что-то знакомое. Лусевен перенесла ее в Метро-зоопарк, прямиком в самую середину загона для волков. По-видимому, их появление помешало столкновению одного какого-то волка с остальной стаей.

Звери разбежались, поскольку они с Лусевен материализовались в самой гуще стаи в буквальном смысле из воздуха. Волки рассеялись по загону — все, за исключением одного, на которого стая как раз и нападала. Этот съежился на самом краю бетонного рва, окружающего волчий загон, и смотрел на них — боязливо, да, как было ясно Эш, но кроме этого в зверином взгляде светился необычайный ум.

У него были человечьи глаза.

Ее сердце внезапно подпрыгнуло и заколотилось с бешеной скоростью.

Эти глаза она узнала бы где угодно. Глаза Нины. В этом волчьем теле была Нина… Или по крайней мере волк стал Ниной. Зверь резко вздрогнул, моргнул, и теперь его глаза стали всего лишь глазами умного зверя. Обнажив клыки, он глухо заворчал и затрусил вслед за своими сородичами.

Но там несомненно была Нина.