Елена Сенявская: Первая заповедь

Оба экипажа направились к старому звездолету. Впереди четыре добровольца несли тело командора Герда.

«Луч», на удивление, оказался в полном порядке: все системы работали исправно, не потребовался даже мелкий ремонт. Осмотрели «КВКДР» - космолет в отличном состоянии, можно отправляться в любую минуту.

Перед тем, как разойтись по кораблям и дать команду на взлет, решили, согласно обычаю, посидеть перед дорогой. Прямо здесь, на бурой траве, возле зловещих цветов, которые, впрочем, были уже не опасны.

Вот только молчания не получилось: слишком многое не успели друг другу сказать. Словно потом не будет для этого времени…

– Итак, мы уходим… - тихо промолвил Велс. - Но что станет с Вионой? Окажись сейчас с нами Герд, он знал бы, как поступить. Он был единственным среди нас, для кого этот мир перестал быть чужим.

– Виона справится со своими проблемами, я уверен, - откликнулся Поул. - Можно сколько угодно проклинать Мудрейших за причиненное зло, но они пытались спасти свою цивилизацию. Как могли, как умели… И надо признать, кое-чего добились: пополнили генетический фонд, создали новую расу…

– Темный Страж рассчитал, что уже второе поколение сможет выйти на поверхность планеты и не зависеть от его излучения, - вмешался всезнайка Артур и добавил озабоченно: - Хотя без помощи им все же не обойтись…

– Ну, когда на Земле узнают об их существовании, от помощников не будет отбоя, - усмехнулся Френк. - Все-таки братья по разуму…

– Да и желающих покопаться в Хранилище Памяти найдется немало, - заметил Поул. - Возможно, там зашифрованы знания, оставленные Создателями. Представляете, что это значит?

– Еще бы! - кивнул Велс и добавил не без злорадства: -Когда сюда доберутся ученые, Темному Стражу не позавидуешь.

«Ахоть б ыего разобрали по винтикам! Плакать не стану», -подумал Френк, но вслух ничего не сказал.

– Все это будет еще не скоро, ребята, -махнул рукой Поул. - Апока меня беспокоят Мудрейшие. Когда м ыуйдем, не устроят ли они нашим друзьям Дорогу Забвения? -эта мысль тревожила его с той минуты, когда он узнал, что Дей Рет должен остаться.

– Исключено: Темный Страж выполняет новую программу. Пароль к ней знает только Руэл. Он сумеет за себя постоять, -в голосе Артура звучала гордость за брата.

– Амальчика кто защитит? Он же совсем один, -вздохнул Поул.

– За него не волнуйтесь, кэп. Руэл обо всем позаботится. Не даст в обиду вашего малыша, -уверенно заявил стажер и обернулся к Велсу, словно ища у него поддержки своим словам.

Но капитан промолчал. Он думал не о сыне, которого больше никогда не увидит, а о старом Учителе, чье тело в холодильной камере «Луча» уже успело покрыться инеем. Эта утрата оказалась для него более горькой. Ведь и звсех разлук на свете самая непоправимая -смерть.

Он оплакивал его молча и безутешно, внутри себя. Ине знал, что в подземном сердце Вионы блуждает мятежный дух командора, чье имя отныне -Светлый Страж…

-Пора. Все по местам, -поднимаясь, скомандовал Поул.

-Возвращаемся на борт, -отдал приказ Велс.

Иоба поискали глазами Кена.

С отрешенным видом влюбленного штурман сидел в обнимку с девушкой, и букет черных лилий лежал у ее ног.

…И настала минута прощания.

Они стояли посреди плато, усеянного черными лилиями, и смотрели друг другу в глаза. Все еще вместе, рядом, - но уже разделенные миллионами световых лет.

– Эйя, моя Эйя… - голос Кена сорвался, на лице застыла гримаса боли. - Я вернусь, - прошептал отчаянно, стараясь уверить в этом хотя бы себя.

– Я знаю, - сквозь слезы попыталась улыбнуться она, а в глазах - понимание и упрек: «Я знаю, что ты не вернешься. Я всегда это знала».

– Кен! Нам пора, торопись! - окликнули его с корабля.

Штурман вздрогнул. Сделал шаг назад, но так и не смог отпустить эти детские плечи, отвести взгляд от милого, несчастного лица.

– Я вернусь! - повторил, как заклинание, свою спасительную ложь. - Ты веришь мне, Эйя?

– Я верю, - женская мудрость и ее заставила солгать: нельзя омрачать прощание, пусть оно останется светлым. - Возвращайся. Я буду ждать…

И это уже было правдой.

«Она будет ждать тебя, Кен. Каждый час, каждую минуту. Перебирая в памяти слова и улыбки, взгляды, прикосновения, долгими осенними ночами глядя на звезды. Она не будет принадлежать никому другому. Никогда. И ты знаешь это, Кен. Ты всегда это знал…»