Георгий Краснов - Треснутая трубка

— Э-эх, даже этого не может сообразить, — Ромаш тихонько щёлкнул его по лбу. — Забыл, что ли, кто подписывался на книгах из сундучка? Студент!

— А-а…

— Вот тебе и «а-а»! Соображать надо.

— Ну, начал поучать — пробормотал Гена-или-Гера, обидевшись за брата и готовясь вернуть за него щелчок.

— Да успокойтесь вы, что ли, — осадил их Саша, и все опять сразу притихли. — В пединституте мы можем узнать, когда А. Мусимов закончил учёбу. А повезет — узнаем, куда он был направлен на работу. Так ведь?

— Правильно!

Никону припомнилось, как они вдвоем ходили в городскую библиотеку и как мучились с польско-русским словарём. А направила их девушка-библиотекарь к Ядвиге Стефановне — всё за один день решилось…

— Саша, — сказал он, — а может, нам сначала с нашим историком поговорить?

— О чем?

— Он же кончил пединститут. Знает там многих. И нам будет легче, заранее будем знать, что к чему.

Мысль понравилась всем. Решили рассказать учителю истории всё, что знали сами. Гена с Герой сообщили, что недавно видели Петра Ивановича во дворе школы, и предложили сейчас же побежать туда.

Петр Иванович, выслушав ребят, сдержанно похвалил их. Потом, подумав о чём-то, вдруг сказал:

— Поедемте в институт вместе. Я хорошо знаю работников архива института. Но сначала сделаем вот что…

Учитель предложил разделить отряд на две группы. Одна группа вместе с ним пойдет в институт, а другую Саша поведет в городское адресное бюро — там можно узнать, куда переехал старый хозяин дома номер шестьдесят восемь.

Никон топал в группу, идущую в институт. Там, оказывается, начались вступительные экзамены, и везде — у подъезда, в фойе, в коридорах — полным-полно парней и девушек. Петр Иванович повел их на третий этаж. Они зашли в большую и светлую комнату. За столом сидел высокий бородатый человек в очках. «Это наверняка профессор!» — ткнув Никона в бок, прошептал Ромаш. «Хоть здесь стон тихо, что ли!» — прошипела Лида. Бородатый внимательно выслушал Петра Ивановича, одобрительно посматривая на ребят, и поднялся из-за стола.

— Молодцы ваши следопыты, Петр Иванович, — сказал он густым басом, подходя к ребятам. — Молодцы! Очень благородным делом занимаетесь. Желаю вам удачи. Чем могу — помогу.

Петр Иванович и ребята попрощались с ним и вышли в коридор. Спустились обратно на первый этаж. Петр Иванович повел свою группу еще ниже, в подвал, пахнувший в лица прохладой. Открыли толстую дверь, вошли в узкий и длинный зал. В нём, по всей стене, от пола до потолка, полки. А на полках — толстые папки, похожие на большущие книги. Пожилой мужчина, сидевший за небольшим столиком у стены, подозвал их к себе.

— Профессор позвонил мне о вас. Велел помочь во что бы то ни стало. Скажите, кто вас интересует?

— Фамилия — Мусимов, — сказал Никон.

— И еще мы знаем, что он учился в институте в 1940 году, — добавил Ромаш.

— А имя у него начиналось с буквы «А», — боясь отстать от мальчишек, выпалила Лида.

— О-о, этого мне предостаточно! — Архивариус подошел к одной из полок. — Му-си-мов… Мусимов… Редкая фамилия… И, кажется, знакомая мне…

Тут он глубоко вздохнул и облегченно засмеялся.

— Вспомнил! — Архивариус щелкнул пальцами и, торопливо пройдя вдоль стены почти до угла, поднялся по лесенке и уверенно снял с верхней полки одну из папок. Протянул ее подбежавшему Ромашу. — К 25-летию Великой Победы мы готовили стенд об участниках войны, учившихся в нашем институте. Вот тогда-то я и встречал фамилию Мусимова. Он ушел на фронт со второго курса…

Ребята сгрудились вокруг папки, быстро отыскали нужное им место. Наконец-то!.. Звали их героя Аркадием. Он родился в деревне под городом Цивильском, после смерти матери они с отцом переехали в город. В автобиографии было сказано, что он увлекается физикой и математикой. Архивариус откуда-то принес увеличенную — видимо, для стенда — фотографию Аркадия Мусимова. Широколобый, подстриженный под полубокс, он смотрел на ребят с теплой улыбкой.

— Он с самого начала учебного года подал заявление с просьбой отправить его на фронт, — рассказывал архивариус. — В октябре военный комиссариат удовлетворил его просьбу…

Теперь исчезли последние сомнения насчет того, кому принадлежат книги, найденные на чердаке дома Акулины Мусимовны. Было ясно видно, что надписи на книгах и автобиография написаны одной рукой. Да и хитрое приспособление со звонком и крышкой сундучка мог сделать лишь человек, по-настоящему увлекающийся физикой. Архивариус показал ребятам выписку из зачетной книжки студента Аркадия Мусимова — кроме отметок «отлично» там не было никаких других — и пообещал сделать для них фотокопию с портрета, а за это попросил их снять копию с письма польских ребят для институтского музея.