Йозеф Несвадба: Робот внутри нас

— Да.

— Можем мы вам помочь?

— Нет.

— Наверное, потому, что он — ваша точная копия?

— Вот именно! — сказал Разум тоном профессора, одобряющего удачный ответ студента на экзамене. — Мне пришлось сделать его своим двойником, потому что никто другой, кроме меня самого, естественно, не захотел бы служить моделью для робота. В дальнейшем в качестве образцов придется использовать стандартные рекламные типы или популярных спортсменов…

Пресл преградил ему дорогу.

— Нет, нет, это не годится! — огорченно воскликнул он. Чего доброго, люди начнут влюбляться в своих роботов! Представляете себе, насколько это опасно? Всегда иметь возможность купить красивого робота мужского или женского пола… Мне думается, что лучше делать их по образцу животных, обезьян или собак…

— Видели вы когда-нибудь собаку, которая могла бы подметать пол или варить обед? Нет, друг мой, я сделал правильный выбор, другой возможности, видимо, не подвернется. Мы будем изготовлять двойников для всех желающих…

Говоря это. Разум легонько теснил Пресла, и мне стало ясно, что он уже думает над тем, как преподнести эту историю врачу скорой помощи, чтобы по возможности не бросить тени на институт.

— Я восхищаюсь вами, Разум, — просто сказал Пресл. Мой муж на ходу обернулся. Повидимому, он был глубоко тронут. Я люблю вас больше всех на свете, — продолжал Пресл, — и охотно бы встал на ваше место в этом эксперименте. Будьте добры, скажите мне еще раз…

Разум грустно пожал плечами и снова поглядел на громадный нож в своей руке: то ли хотел убедиться, что иного выхода уже нет, то ли все еще обдумывал, как поступить. Разумеется, его больше всего бы устроило, если бы из-за Пресла не произошло осложнений.

— Надеюсь, потом вы покажете мне свою машину? — спросил наконец Пресл и этим окончательно предопределил свою судьбу.

— О, конечно, — ответил мой муж и быстро вышел, закрыв за собой дверь. Он больше уже не мог играть эту комедию: ведь пришлось бы представить реальные доказательства.

Однако как он хорошо понимал Пресла! Ясно, что у них сходный тип мышления, сходные представления. Чем же отличаются друг от друга уравновешенный и преуспевающий Разум, который создал одноклеточный организм, и этот безудержный фантазер? Не раз я задумывалась над тем, как надо разговаривать с людьми типа Пресла, и хорошо знаю, что разубеждать их не имеет смысла. Лучше позаботиться о них, задуматься: отчего они бегут в мир фантазии?

— Почему вы расстались с Яной? — осторожно спросила я.

Быть может, не все считают фантастические представления искаженным отражением действительности. Для некоторых фантастика может быть вполне реальным отражением того, как эти люди воспринимают окружающее. Например, близорукие видят лишь расплывчатые контуры там, где мы видим четкие линии, а слепые ощущают мир осязанием. Некоторые земные существа воспринимают мир совсем иначе, чем мы, например собака главным образом при помощи обоняния. А чем воспринимают мир пресловутые марсиане? Видимо, Пресл считает фантастическую версию событий единственно правильной; разубеждать его было бы совершенно излишне.

— Почему вы расстались с Яной? — повторила я; мне показалось, что он прослушал мой вопрос.

— Потому что она влюбилась в робота. Я понимаю человека, который увлекается машинами конца прошлого века, первыми, локомотивами, старомодными автомобилями, воздушными шарами и дирижаблями, но мне непонятно, как можно любить современные обезличенные мотоциклы, лимузины и… роботов.

— Вас это сильно мучает? Ведь вы можете найти себе другую девушку!

— Я думал о вас… Я же сказал вам это еще вчера. О вас я подумал прежде всего. Я хотел рассказать о роботе и уехать с вами куда-нибудь в глушь… Понимаете, чтобы мы были совсем одни… — Он смотрел на меня в упор; в глазах у него светилась решимость, словно он задумал похитить меня. — Если роботы возьмут верх над людьми, в цивилизованном мире для нас уже не будет места. Мы с вами стали бы жить вдвоем, я бы обрабатывал землю, вы вели бы хозяйство. Я бы охотился на зверей, ходил в звериных шкурах… Наверное, в кроличьих, потому что других теперь нет. В деревне мы бы ничего не покупали: ни свечки, ни гвоздей, ни лопаты. Только тогда мы стали бы по-настоящему свободны, избавились бы от цивилизации с ее засильем роботов. Жить снова так, как когда-то жил человек… Но такие условия показались бы нам слишком суровыми, начались бы болезни, которые мы сами не умеем лечить… Вы возненавидели бы меня за то, что я отказался от борьбы. Ведь женщины хотят, чтобы ради них мужчины вступали в борьбу и побеждали. Или по крайней мере боролись. И вот я борюсь за вас.