Эдмонд Гамильтон - Чужая Земля

Но подлесок все еще шумел и яростно волновался, все еще щипал и колол бегущих людей. И по-прежнему, но яснее, сильнее, мозг Ферриса ловил смутное влияние загадочных импульсов.

Потом, затопив все эти смутные и бурлящие мысли, пришли огромные, подавляющие, величественные импульсы, мысли-голоса, глубокие, сильные и чужие, как голоса первобытной Земли.

– Остановите их! – словно эхом отозвалось в голове Ферриса. – Остановите их! Убейте их! Они наши враги!

– Андре! – дрожащим голосом вскрикнула Лиз.

И тут Феррис увидел его, стоящего в тени чудовищных баньянов. Его руки были воздеты к этим колоссам, словно Беррью молился им. Гиганты вздымались над ним и над всем лесом.

– Остановите их! Убейте их!

Теперь они так гремели, эти величественные мысли-голоса, что Феррис с трудом мог разбирать слова. Он приближался к ним, приближался... Теперь он понял, хотя рассудок отказывался принимать это, понял, откуда идут эти величественные голоса и почему Беррью поклоняется баньянам. Конечно, они были подобны богам, эти зеленые колоссы, которые жили много веков, чьи воздушные корни падали вниз, шевелились и старались нашарить что-то, как сотни щупалец!

Феррис свирепо отбросил прочь эти мысли. Он человек, он принадлежит миру людей и не обязан поклоняться этим чужим владыкам. Беррью повернулся к ним. Его глаза пылали гневом, и Феррис понял, прежде чем Беррью открыл рот, что он не в своем уме.

– Идите сюда, вы оба! – приказал он. – Вы глупцы, раз пришли сюда за мной! Вы убивали, идя через лес, и лес знает об этом!

– Послушайте, Беррью, – обратился к нему Феррис, – вы должны вернуться с нами. Лес – это безумие!

Беррью хрипло рассмеялся.

– Безумие, что теперь Владыки обратили свои гневные голоса против вас? Вы слышите их в своем сознании, но боитесь признать это! Бойтесь, Феррис! Для этого есть причина! Вы много лет убивали деревья, как недавно убили лиану, и лес знает, что вы – враг!

– Андре! – всхлипнула Лиз, полускрыв лицо в ладонях. Феррис почувствовал, что голова трещит от этой безумной сцены. Быстрая, непрекращающаяся смена света и тьмы, шелестящий рев кипящего вокруг них леса, ползущие, как змеи, лианы, и ветви, хлеставшие их, и гигантские баньяны, гневно качающиеся высоко над головой...

– Это мир, в котором человек живет всю свою жизнь, которого не видит и не ощущает, – кричал Беррью. – Я прихожу в него снова и снова, и каждый раз более ясно слышу голоса Великого Единства! Старейшие и мудрейшие существа на нашей планете! Давным-давно люди знали это и поклонялись им, чтобы перенимать от них мудрость. Да, поклонялись им, как Игдразилю и Дубу друидов, и Священному Дереву! Но современные люди забыли эту Землю, все, кроме меня, Феррис, – кроме меня! Я обрету в этом мире мудрость, о какой вы даже и не мечтали. И вам, глупый слепец, не удастся увести меня от нее!

Феррис понял, что уже поздно уговаривать Беррью. Он слишком часто переходил на эту иную Землю, которая была настолько чужой человечеству, словно лежала на другом конце вселенной.

Но в кармане куртки у него была вещица, с помощью которой он может заставить Беррью повиноваться.

Феррис достал ее из кармана и поднял так, чтобы тот смог увидеть ее.

– Вы знаете, что это такое, Беррью! И вы знаете, что я могу с ней сделать, если вы вынудите меня!

Бешеный страх заметался в глазах Беррью, когда он узнал маленькую блестящую пробирку из своей лаборатории.

– Бирманская болезнь! Вы не сделаете этого, Феррис! Вы не выпустите ее ЗДЕСЬ!

– Сделаю, – хрипло сказал Феррис. – Сделаю, если вы сейчас же не пойдете с нами.

Страх и бешеная ненависть горели в глазах Беррью, когда он смотрел на безвредную, заткнутую пробкой пробирку с серо-зеленой пылью.

– Я убью вас за это! – твердо сказал он.

Закричала Лиз. Черные лианы подкрались к ней, пока она стояла, закрыв лицо руками, и, обвившись вокруг ее ног, куда-то потащили. Лес, казалось, торжествующе взревел. Лианы, ветви, ежевика и стелющиеся растения ринулись к ним. Невнятно гремели странные телепатические голоса.

– Убейте их!

Феррис прыгнул в свернувшуюся кольцами массу лиан и взмахнул мачете. Он резал кольца, державшие девушку, рубил ветки, бешено хлеставшие их.

Сильным ударом по локтю Беррью выбил мачете из его рук.

– Я говорил вам не убивать, Феррис! Я предупреждал вас!

– Убейте их! – пульсировали чужие мысли.

Беррью снова заговорил, не отрывая глаз от Ферриса:

– Беги, Лиз. Уходи из леса. А этот... убийца должен умереть.