Роберт Сойер - Квантовая ночь

— Тридцать минут, — сказал здоровяк-сержант, глядя, как Беккер устраивает своё долговязое тело на металлическом стуле. Ирония момента не прошла мимо меня: теперь Беккер сам находился под опекой тюремного охранника. Quis custodiet ipsos custodes? Действительно: кто надзирает за надзирателями?

У Беккера были высокие скулы, и вес, потерянный им с тех пор, как было записано печально известное видео, сделал их ещё более заметными. То, что обтягивающая их кожа была бледного белого цвета, лишь добавляло его образу жути; наденьте на него чёрный капюшон, и он сможет играть в шахматы с человеческой душой [3] Возможно, отсылка к фильму Ингмара Бергмана «Седьмая печать», где Смерть играет в шахматы с душой умершего человека. .

— Вы кто? — спросил он, на южный манер слегка растягивая гласные.

— Джим Марчук. Я психолог из Университета Манитобы, в Виннипеге.

Беккер скривил верхнюю губу.

— Не желаю участвовать ни в каких экспериментах.

Я хотел было ответить «Уже участвуете». Хотел ответить «Эксперимент проводился несколько раз, и это — очередное ненужное повторение». Я даже хотел ответить «Был бы это эксперимент, мы могли бы его прервать, как Зимбардо в Стэнфорде». Но в реальности я ответил так:

— Я здесь не для того, чтобы устраивать эксперименты. Я собираюсь выступить на процессе свидетелем-экспертом.

— На стороне обвинения или защиты?

— Защиты.

Беккер немного расслабился, но подозрительность из его голоса не исчезла.

— Я не могу себе позволить крутых экспертов.

— Как мне сказали, за всё платит ваш отец.

— Мой отец. — Он буквально выплюнул эти слова.

— Что?

— Если бы я был ему интересен, то на вашем месте сидел бы он.

— Он не приходит повидаться с вами?

Беккер качнул головой.

— А кто-нибудь ещё из вашей семьи?

— Сестра была. Один раз.

— О, — сказал я.

— Считают себя опозоренными.

Слова на мгновение повисли в воздухе. Статья на первой полосе «Нью-Йорк Таймс» об охранниках Саваннской тюрьмы была озаглавлена «Позор Америки».

— Ну, — сказал я, — возможно, мы сумеем их разубедить.

— С помощью психологической хрени? — Он фыркнул своими тонкими губами.

— С помощью правды.

— Правда в том, что мой адвокат считает меня психопатом. Сраным Норманом Бейтсом [4] Персонаж фильмов Альфреда Хичкока. . — Он покачал головой. — Что это за защита такая, а? Вы, наверное, умом тронулись?

Я не испытывал к нему никакого сочувствия; то, что он сотворил, было ужасно. Но я преподаватель: задайте мне вопрос, и я обязан на него ответить — такова моя природа.

— Вы совершили хладнокровное убийство, и обычно суд считает это убийством первой степени, верно? Однако представьте, что на МРТ у вас в мозгу обнаружат опухоль, которая влияет на ваше поведение. Присяжные могут склониться к мнению, что вы ничего не могли с собой поделать. У вас нет опухоли, однако мои исследования показывают, что психопатия — такое же ясно определяемое физическое состояние, и оно должно приниматься в расчёт при определении вины.

— Ха, — сказал он. — И вы тоже думаете, что я псих?

— Честно говоря, не знаю, — ответил я, кладя свой чемоданчик на деревянную столешницу и щёлкая замком. — Но могу узнать.

— Профессор Марчук, присутствовали вы, когда мой учёный оппонент, окружной прокурор, представляла своего эксперта-свидетеля, психиатра Саманту Голдсмит?

Я старался, чтобы мой голос звучал спокойно, но, чёрт возьми, я нервничал неимоверно. Мне, разумеется, был привычен сократический метод [5] Метод, названный в честь древнегреческого философа Сократа, основывающийся на проведении диалога между двумя индивидумами, для которых истина и знания не даны в готовом виде, а представляют собой проблему и предполагают поиск. Этот метод часто подразумевает дискуссию, в которой собеседник, отвечая на заданные вопросы, высказывает суждения, обнаруживая свои знания или, напротив, своё неведение. в академической обстановке, но здесь, в этом душном зале суда, на кону стояла человеческая жизнь. Я подался вперёд.

— Да, присутствовал.

Подбородок Хуана Гарсии выдавался вперёд, как скотоотбойник на паровозе.

— Вы сидели здесь, в третьем ряду, верно?

— Именно так.

— Вы помните, как доктор Голдсмит излагала клиническую оценку ответчика, Девина Беккера?

— Да.

— И каков был её диагноз?

— Она утверждала, что мистер Беккер не является психопатом.

— Объяснила ли доктор Голдсмит методику, с помощью которой она пришла к такому выводу?