Роберт Сойер - Квантовая ночь

Кайла вернулась с работы в 19:10; она забрала Райан из садика по пути домой.

— Смотрела новости? — спросил я её, обнимая.

— О да, — ответила Кайла.

Я отключил звук телевизора в гостиной, когда услышал звук отрываемой входной двери, но сейчас на экране был Владимир Путин. И в лучшие времена у него было суровое выражение лица. Сегодня же он был в ярости, хотя принимая во внимание, что в 2014-м его правительство аннексировало Крым — родину многих Марчуков — он, по-видимому, был близок к апоплексии только тогда, когда вторжение устраивал кто-нибудь другой.

— Ты знаешь, он ведь наверняка тоже психопат, — сказала Кайла, кивая на экран.

Проверять это казалось излишним, но когда Кайла увела Райан наверх мыться, я оставил сообщение для своего вчерашнего благодетеля, который оказался настолько же любезен и оперативен, как и вчера. Он сказал, что в среде тех, кто следит за подобными вещами, не сомневаются в том, что российский президент перенёс уйму пластических операций, включающих ринопластику, увеличение щёк и по меньшей мере одну подтяжку лица, не говоря уж о постоянном курсе инъекций ботокса; вскоре я уже загружал видеозапись высокого разрешения, демонстрирующую характерные следы этих операций.

Видеозапись, на которой Путин терпеливо ожидал, пока некий журналист, явно получивший после этого билет в один конец до Гулага, закончит задавать особенно длинный вопрос, содержала двенадцать секунд презрительного президентского взгляда. Моя программа подтвердила предположение Кайлы — Путин действительно психопат. Я поделился с ней этой новостью, когда она снова появилась в гостиной; Райан осталась в своей комнате.

Кайла кивнула.

— Из чего следует, — сказала она дрогнувшим голосом, — что он вряд ли отступит.

— Как и Кэрроуэй, — сказал я. — Это как было у Тревиса — экстремальный спорт. Выброс адреналина. Тебе кажется, что сноубординг — это кайф, а представь себе балансирование на грани ядерной войны с вооружением на триллионы долларов под твоим командованием. — Я покачал головой. — Эти два урода обожают такое.

Мы какое-то время смотрели на безгласый экран, где Путин и Кэрроуэй сменяли друг друга, нанося удары и парируя.

— Кто-то должен их остановить, — сказала, наконец, Кайла.

— Да, — тихо ответил я — так тихо, что она переспросила. — Да, — снова сказал я, повышая внешний голос до интенсивности внутреннего, — кто-то должен.

Мы с Кайлой засиделись допоздна, пытаясь во всём разобраться. Мы говорили о политике, о том, что значит для нас быть канадцами, о том, действительно ли Канада всегда была американским придатком, о том, было ли происшедшее в русле прежней американской политики, или это что-то новое и беспрецедентное. Нов конце концов мы пришли к выводу, что факт топтания американским сапогом канадской земли значит гораздо меньше, чем то, что русские и американцы, ведомые президентами-психопатами, сегодня обрушивают друг на друга гневные инвективы, а завтра могут начать кидаться через Канаду ракетами.

Мой дед, творивший свои чёрные дела в Собиборе, видел мировую войну с куда более близкого расстояния; мой отец часто говорил о страхе ядерного апокалипсиса, который накрыл всех в 50-е и 60-е. Те призраки снова сегодня зашевелились.

— Ладно, — сказал я Кайле, обернувшись к ней, — вопрос вот в чём: почему мы не можем попросить кого-нибудь подобраться к президенту Кэрроуэю с квантовым камертоном и превратить его из его текущего состояния психопата-Q2 в «быстрого»? Дать ему совесть — и проблема решена.

Она нахмурилась.

— Потому что камертон не действует на людей, уже находящихся в сознании; он действует только на тех, кто утратил его полностью и находится в состоянии, описываемом классической физикой.

— Верно. Но почему?

— Я тебе говорила. Потому что всё человечество — все Q1, все Q2 и все Q3 — квантово запутано; они все вместе формируют квантовую систему.

— Да. И что из этого?

Она уже начинала злиться на то, что казалось ей демонстративной тупоголовостью.

— Инерция запутанности предохраняет систему от смены состояния. Камертон пытается изменить разум конкретного человека, но этот человек движется в связке с семью миллиардами других.

— А камертон совсем маленький , верно? — сказал я. — Я него попросту не хватает сил, чтобы сдвинуть всю эту громаду. Да, камертон может привести в суперпозицию того, кто в ней не находится. Но чтобы изменить кого-то, кто уже находится в состоянии квантовой суперпозиции, ему придётся сменить состояние каждого человека. Я прав?