Олег Азарьев - В толще льда

"Ректор. Приемная. Часы приема с 14-00 до 16-00 ежедневно".

Свешников входит. Смотрит на электронные часы на стене: "14:05".

В приемной секретарша – пожилая лупоглазая женщина в очках – дружелюбно улыбается Свешникову и кивает ему.

– Здравствуйте, Надежда Викторовна, – говорит профессор. – Андрей Анатольевич на месте?

Улыбка увяла на лице секретарши. Она приступает к своим обязанностям – ограждать начальство от посетителей.

– На месте. Но приказал не беспокоить до четырех.

– А если бы посетители были?

– Подождали бы.

Свешников пересекает приемную, останавливается перед столом секретарши. Задумчиво покачивается с пятки на носок. Субординация субординацией, но попасть к ректору необходимо как можно быстрей. Можно попытаться выведать у секретарши, чем он так занят, и если ничем действительно срочным, можно и поднажать, пусть хотя бы просто доложит, а там посмотрим.

– И что он там делает? – спрашивает Свешников как бы невзначай.

– Статью заканчивает. Скоро переводчик должен подойти.

Свешников рассеянно кивает. Статья – далеко не срочное событие. Да и не в ректорском кабинете в часы приема посетителей. Статьи – кафедральная работа.

– А те американцы, делегация из Гарварда, еще здесь?

– Да. Вечером у него с ними встреча.

Свешников болезненно кривится. Плохо, что еще здесь, но хорошо, что хоть вечером.

– Ну, тогда так! – твердо заявляет Свешников. – Статья статьей, а у меня дело поважнее будет… В часы приема – посетителей принимать надо. – Он решительно идет к двери в кабинет ректора, не обращая внимание на протестующий вопль секретарши: "Петр Андреевич!.." Отворяет дверь и входит.

В одном из многочисленных кабинетов Зоологического института сидят двое. Хозяин кабинета опирается локтями на письменный стол, заваленный по краям папками и большого формата книгами. Гость раскинулся в кресле для посетителей.

Хозяин кабинета – нестарый еще мужчина, рослый и довольно красивый, с легкой сединой в тщательно уложенных жестких волосах. Гость – молодой, коротко стриженный, узколобый, в дорогом пиджаке и при галстуке, которые ему не очень-то идут, – это явно не его форма одежды.

Первый читает бумагу. На скулах его ходят желваки. Второй спокойно курит, равнодушно разглядывая казенную обстановку кабинета.

Первый, проректор по научной работе Виктор Иванович Еременко, брезгливо бросает листок на стол.

– Вот сука! – возмущается он.

– Наверное, вы правы, господин Еременко, – вежливо говорит гость. – И все-таки впечатляет.

– Да там ни слова правды!

– Неужели?

Еременко смутился. Оправдываться перед этим недоноском!.. А что делать?

– Н-ну, кое-что было, конечно. Но не так. Все было добровольно.

– Неважно, – говорит гость. – Суть-то в чем? В том, что вы подцепили в баре девушку, напоили ее, отвезли к себе на дачу и там жестоко изнасиловали. А ей, вдобавок, шестнадцать лет. И это… – он ткнул пальцем в бумажку на столе -…ее заявление.

Еременко покачал головой.

– Чушь ведь! Мы знакомы с ней два месяца. Я думал, она порядочная женщина. И она первая начала проявлять… так сказать… сексуальный интерес. Она говорила, что вполне самостоятельная дама. И вид у нее – явно не на шестнадцать… На даче у меня мы были целый день. И ночью она была… хм… инициатором. И все было добровольно. И на следующий день она тихо так исчезла… А теперь вы приходите с этим пасквилем… – Он оборвал себя. – Так это… значит… ваша работа? Вы меня подставили! Подсунули какую-то проститутку… Зачем? Какой с меня прок? Я не бизнесмен с кучей зелени. Поделиться мне нечем, да и…

– Подставили?

– Именно! Подставили! Почему она понесла эту писанину не в милицию, а к вам?

Гость ухмыляется.

– От ментов сейчас проку мало.

– Но не в таких случаях.

– В разных случаях. Мы такие проблемы решаем без волокиты. Раз-два и – привет. – И добавляет недобро: – Сам понимаешь.

Еременко хлопнул ладонью по столу.

– Ладно! Начистоту! Что вам от меня нужно?

Гость прищурился, потер щетинистый затылок.

– Хорошо. Ты, профессор, брал "бабки" в долг?

– Деньги в долг?

– Ага. У своего знакомого. У Егорова, коммерческого директора фирмы "АРТ-БЕСТ". Дачу достроить. Да еще расписку ему, дурак, написал.

– А-а-а! У Егорова! Ну, брал. А вы тут причем? Мы с ним сами разберемся.

– Ты где живешь, профессор? Ты газеты читаешь? Телик смотришь? Мы по своей инициативе к тебе не пришли бы.

– Егоров?..