Алекс Гарридо - В сердце роза

- Но брату моему, но мне самому ты говорил другое! Ты говорил: дерзай, иди вперед, не бойся - и победишь!

- Кого? - холодно удивился встретивший его на пороге Храма. - Судьбу? Разве и в твоей победе - не Судьба? Ты побеждаешь, но это победа Судьбы. Все твое - Ее. Нет ничего твоего. Царствуй, если Судьба дала тебе царство. И помни: потому и позволено было тебе жениться на Ханнар, а Ханису взять Атхафанаму, что Судьбе угодно прервать род Солнечных богов. Их больше не будет. Уже пора.

Эртхиа покачался с носка на пятку, поправил отягченный оружием пояс.

- Ну так. Мы что-то задержались на пороге. Я пришел в долину - я войду в Храм. Слышал я, что там можно встретиться лицом к лицу со своей судьбой. Очень я этого хочу...

Встретивший его на пороге печально покачал головой.

- Это тебя не обрадует.

- Я войду.

- Ты об этом пожалеешь.

- Нет! - крикнул Эртхиа и кинулся внутрь, оттолкнув пытавшегося заступить ему дорогу.

Внутри было темно, но все видно. Коридор полого катился вниз, ноги на каждом шагу погружались в синеватый туман. Под ним было твердо, и звоном отдавались шаги. Туман пеленой облепил и стены, из него настороженно глядели каменные лица с самоцветами в глазницах. Самоцветы слабо светились. Пелена колебалась, потревоженная быстрым движением, и казалось, что лица вздрагивают от каждого шага.

Впереди замаячил свет. Эртхиа ускорил шаги, нащупал рукоять меча. Свет двигался, кто-то шел ему навстречу. Кто-то в белом, отливающем радугой, рассыпающем по стенам легкие блики. Туман вскипал у его ног, расходясь кругами. И лицо было то же.

- Я ждал тебя. Не думал, что ты будешь медлить столько времени. Вот и ты. Ты пришел. Я знал.

- Сирин!

- Это я.

- А тот?

Сирин сделал неопределенное движение пальцами.

- Я знаю, зачем ты пришел. И все возможно. Но будет трудно достичь желаемого. Ты оставил Аттан в тяжелое, страшное время. И когда вернешься, многих не застанешь. И тех, кто дорог тебе.

- Я вернусь немедленно, сейчас! И умру с ними.

- Может быть, тебе повезет, и ты даже умрешь первым. И женщины твои оплачут тебя, а потом у них на руках будут умирать твои дети... А ты оставишь их одних. Этого ли ты хочешь, Эртхиа?

- Но как же иначе? Раз я не могу спасти их.

- Здесь - не можешь. Но мир больше, чем Аттан и Хайр, больше, чем земли вокруг долины Аиберджит. Как мост держится на многих опорах, так и мир... Тебе нет дороги в Аттан, тут уж мы с тобой ничего не сделаем. Ты нарушил равновесие, явившись сюда незваным...

- Но ты же сказал, что ждал меня!

- Незваного. Я не сомневался в тебе.

- И за это - кара?

- Так уж все устроено. Ты должен был придти. И должен был придти самовольно. Потому что ты - это ты, а судьба человека соответствует его свойствам. Но то, что сделано против воли Судьбы, хотя бы и с ее попущения...

- Если Судьба - это все, что бы со мной ни случилось, как я могу сделать что-то против ее воли?

- Ее воля в том, чтобы уступить тебе и покарать твое своеволие. Часто только своеволием и карой за него движется жизнь.

- Ты - кто?

- Я Сирин. Разве я назывался когда-нибудь вестником радости? Я только объясняю, что нужно делать, а выбор - за тобой. Спроси своего брата. Он кое-что знает об этом.

- Я спрошу его. Но ты - объясни мне, что я должен, что я могу сделать, если известно уже, что мои любимые умрут, и дети мои умрут, и царство мое поразит мор, и где я должен быть в это время, и куда мне идти?

- Я объясню, но ты помни: на эту дорогу ты вышел сам, никто не гнал и не манил тебя. А вышел, так иди. Помнишь свой сон об огне и тени?

- Ты знаешь?

- Я сам сочинил его. Он сбудется, не знаю - как. Но это - помощь тебе в дорогу. Судьба не оставит тебя. Иди и помни: пока ты в пути, ничего не совершится окончательно. Где-то очень далеко, отсюда даже я не увижу, стоит другая опора моста.

- Хотя бы скажи, в какую сторону мне идти?

Сирин покачал головой.

- Это мне неведомо. Даже здесь, сейчас, я не могу направить тебя. Это Храм тысячи врат. Два человека не вошли и не вышли отсюда одной и той же дорогой.

- Благослови меня... - Эртхиа в изнеможении опустился на колени. - Я...

- Да, ты уезжал из дома ненадолго, и не простился со своими так, как надо прощаться навек. Ну, считай это хорошей приметой.

Сирин положил ладони ему на голову.

- Теперь иди.

- Ты совсем другой в этот раз, - прошептал Эртхиа.

- Я совсем другой, - согласился Сирин, убирая руки. - Иди.

Эртхиа поднялся.

- Это важно, каким путем я выйду из Храма?

- Важно.

- Но здесь только один коридор.