Алексей Лебедев - Рассказы

— Погодите… — в голове у Дэвида шумело, он пытался собраться с мыслями. Должен быть какой-то выход. — Нельзя ли продлить договор? Я буду служить и дальше…

— А вам не откажешь в здравом смысле. Что значит коммерческая жилка! Однако вынужден вас разочаровать: такое предложение было рассмотрено, но отклонено. Во-первых, ваше материальное тело уже слишком изношено, активность головного мозга угасает. Проще говоря, вы стареете. Вам трудно будет продолжать в том же духе. Во-вторых, мы уже нашли вам замену.

Теренс Файер — вам о чем-нибудь говорит это имя?

— Нет. Не помню…

— Странно. А ведь это его рукопись лежит в левом ящике вашего стола. Именно она послужила основой вашего бестселлера «Ночь без конца», который принес вам несколько миллионов.

Правда, некоторые, самые лучшие на наш взгляд, места вы опустили

— потому, что не поняли. Теренс пойдет дальше вас…

— Но он ведь совсем мальчишка!

— Да, наивный мальчишка. Он принес вам свои творения как учителю. Ему хотелось услышать слово мастера. А вы попросту украли его труд. Несчастный молодой человек пытался покончить с собой…

— Боже мой!

— Не говорите чепухи. Вы давно убили Бога в себе.

Приготовьтесь к переходу. Добро пожаловать в ад!

— Нет, я не хочу…

Дэвид хотел бежать, но ноги не слушались. Гость воздел руки в жесте концентрации мощи. В голосе его уже не было ничего человеческого:

— О Князь мой, Повелитель Миров, отверзни уста Твои и прими душу раба Твоего! Зазас, Сатанадас…

Дэвид Брокман чувствовал, как с каждым словом заклинания когтистая лапа все крепче сжимает его бьющееся в ужасе сердце.

Перед глазами плыли темные круги, нечем стало дышать…

Тело мешком свалилось на пол гостиной. Гость молча стоял над ним какое-то время, потом брезгливо пнул труп и вышел из дома. Его ждали машина и ее водитель — молодой человек в темных очках:

— Ну, как он?

— Готов.

— Я же говорил, все будет о'кей.

— Да, Теренс, ты молодец.

— Ты тоже — парень не промах.

Друзья обнялись и весело расхохотались.

Ярко светило солнце.

Ад шел по земле.

Гигантский металлический краб медленно полз по изменчивым просторам Нового Мира. Восемь членистых ног двигались в едином ритме, четыре телескопических глаза таращились в белый свет. Он двигался по выжженной плазменными эмиттерами дороге, которая уже начала зарастать травой-хамелеоном, встречавшей незваного гостя ядовито-красным цветом ненависти и боли. Подвижные стебли жадно набрасывались на металл, и их выдирало с корнем.

Так, шаг за шагом, я возвращался на Базу.

Кругом клубился фосфоресцирующий туман.

Видимость была неважная, но сигнал маяка шел четко.

Внезапно прямо передо мной земля выплюнула белый неуклюжий росток в полметра толщиной, который тут же разросся в такое же мертвенно-белое дерево. На нем вырастали безволосые человеческие головы, заходящиеся нечеловеческим воем огромных ртов, плюющихся слизью. Когтистые руки росли и ветвились, обшаривая пространство вокруг. Вытянулись и задергались толстые обрубки ног с венчиками извивающихся щупалец на культях.

Омерзительно-завораживающее зрелище, словно ожившие (очень некстати) картины Сальвадора Дали…

В наушниках раздался искаженный помехами девичий голос:

— Краб, я База, как слышите меня? Прием!

— База, я Краб. Слышу нормально. Возвращаюсь.

— Краб, я База. Что-нибудь нашли?

Остатки надежды в голосе. Жаль разочаровывать…

— Ничего хорошего.

— А почему остановился?

— Здесь дерево ужасов выросло, прямо на дороге.

— Нужна помощь?

Господи, ну какая там помощь! Сам справлюсь. Интересно, она действительно беспокоится лично за меня или это чувство долга? И если я ее беспокою, то в каком качестве? Проклятые мысли!

Я даю залп по адскому дереву, и обращаю его мерзкую плоть в жирный черный пепел. Просто и быстро.

— Все в порядке. Иду по пеленгу.

— Вас понял. Продолжайте движение.

Как трогательно у нее получаются эти казенные фразы!

Пытаясь отвлечься, размышляю об увиденном.

Похоже, протоплазма пытается имитировать человеческое тело.

Только получается у нее плохо. Зачем ей это вообще надо — хочет войти в доверие или издевается? Я усмехаюсь про себя: во мне еще жив ученый, который хочет изучать неведомое, а не палить в него из плазменных пушек. Но как быть, если объект изучения съел твой родной мир?

Вот и База. Так мы зовем теперь это место.