Сергей Лукьяненко - Лабиринт отражений

Тоже зеркальный. Тринадцатигранная призма.

Вдоль граней-стен стоят компьютеры. Выход!

А под потолком — балкончики, на которых парами стоят монстры. Таких я ещё не видел — огромные выпуклые глаза, длинные руки, цепко сжимающие винтовки, чешуйчатое тело. В остальном — вполне человекообразные.

— Назад! — кричу я. И Неудачник вроде бы дёргается, стремясь отпрыгнуть назад, в зеркальный проход. Но тут монстры начинают палить.

Пули буравят зеркальный пол, острые иглы вонзаются в моё тело. Я палю наугад — в один из балкончиков, понимая, что лишь один из них настоящий, а все остальные — отражения.

Огненный смерч, зеркальный зал заволакивает дымом.

Гремят выстрелы. Меня ранят в правую руку, я дёргаюсь от боли, перебрасываю тяжеленную трубу гранатомёта на левое плечо. Нет даже времени на выход из виртуальности.

И Неудачник бросается обратно.

Мы стоим плечо к плечу, стреляя в проклятые зеркала, и те разлетаются с насмешливым звоном. Меня ранят ещё раз, я кричу, но продолжаю стрелять.

Последняя граната тоже не находит цели, я кидаю гранатомёт вверх, в один из трех уцелевших балкончиков, попадаю — стекло!.. сдёргиваю плазмоган и делаю непростой выбор между двумя последними целями.

Неправильный выбор.

Синяя огненная плеть хлещет в мутнеющее зеркало.

Энергоячейка пуста.

Один из монстров мёртв, то ли его зацепило разрядом, то ли изрезало осколками зеркал. Но второй продолжает стрелять. Его винтовка нацелена в меня, он нажимает на спуск.

Неудачник заслоняет меня собой.

В него входит целая очередь, и он оседает. Монстр перезаряжает винтовку, ловко, сноровисто… а я стою, оцепенев, не в силах осознать случившееся.

Да и нечем мне ответить, нечем стрелять.

Выстрел бьёт над самым плечом, оглушая. Огненный шар полыхает на балкончике, сжигая дотла монстра, выплёскивая цепкие плети разрядов во все стороны — пытаясь найти ещё какую-нибудь цель.

«BFG-9000».

Оружие, которое я так и не смог раздобыть в своём торопливом беге по уровням.

Я даже не смотрю, кто стрелял. Наклоняюсь к Неудачнику.

Его лицо — кровавая маска, грудь разворочена пулями, но он ещё жив — пять прощальных секунд, дарованных игрой…

— Отражение… — шепчет он.

Я стираю ладонью кровь с его лица, поднимаюсь.

За мной стоит рослый мужчина в полном броневом костюме, увешанный оружием, как новогодняя ёлка игрушками. Лицо сухо и спокойно, дыхательный фильтр стянут на подбородок.

— Трудно убивать эскорт-гвардейцев Принца Пришельцев, — говорит он. Голос тих, но под сдержанностью чувствуются кипящие эмоции.

— Ты дайвер… — шепчу я.

— Ты тоже.

На человека, который следил за нами, гигант в броне не похож.

— Анатоль?

Он кивает, и я вспоминаю о правилах вежливости из кодекса дайверов.

— Леонид, — представляюсь я.

Дайвер «Лабиринта» кивает, закидывает громоздкий «BFG-9000» на плечо. Наверное, мы встречались на какой-то сходке. Просто он был в другом теле — впрочем, как и я. Анатоль подходит к телу Неудачника, смотрит ему в лицо, кивает.

— Как всегда.

Он легонько пинает его ногой, словно убеждаясь, что Неудачник и впрямь мёртв.

И тогда я бью его по лицу. Бью так сильно, что Анатоль отлетает к стене.

Нас разнимает Дик, второй дайвер «Лабиринта», тот, кого Неудачник назвал хорошим человеком.

Мы дерёмся минут пять, не стремясь убить друг друга, просто вымещая ярость и ненависть. Дик просовывает между нашими сплетёнными телами ствол своего «BFG-9000» и негромко сообщает:

— Ещё три удара — и я стреляю.

Анатоль скашивает на него глаза, отлипает и коротко бьёт меня под рёбра. Я перевожу дыхание и пинаю его в пах. Теперь очередь Анатоля корчиться от боли.

Дик невозмутимо ждёт третьего удара. Но мы стоим по стойке смирно.

— Хорошо, — решает Дик, опуская оружие. Он говорит по-русски, очень чисто и почти без акцента. — Д-дайверы… вашу мать.

— Этот придурочный ламер… — шипит Анатоль. — Этот козёл…

— Остынь, — советует Дик. — Он хорошо шёл, я смотрел. Не всегда честно, но всегда хорошо.

Дик невысокий, худой, гибкий. Но в этой паре он главный. Анатоль замолкает, начинает стирать кровь с лица.

Я предаюсь тому же занятию.

— Ты хорошо играл, — говорит Дик. — Но всё непросто.

— Это я понял, — отводя взгляд от тела Неудачника соглашаюсь я. — Что происходит?

— Объясни, Ан, — бросает Дик и садится на закопчённое, битое зеркало пола.

Анатоль морщится, словно ему велели съесть пригоршню пиявок. Но подчиняется.