Филип Дик - Наркотик времени

— Я, кажется, вас не слишком воодушевил, — сказал Молинари.

— Напротив. Просто я смертельно устал. — А ведь еще надо ехать обратно в Тиуану, чтобы доставить в ТМК Дег Дал Ила из его комнаты в гостинице “Цезарь”; впереди еще столько дел.

— Кто-нибудь доставит, — проницательно сказал Молинари, — этого рига из гостиницы в ТМК вместо вас. Дайте мне адрес, и я прослежу, чтобы все было в порядке. Вам не нужно больше ничего делать — напейтесь или подыщите себе новую подружку. Или примите еще порцию Джи-Джи 180 и сделайте еще один визит в будущее. Найдите способ развлечься. Как себя чувствует ваша наркомания? Покончили с ней, как я вам советовал?

— Да.

Молинари поднял свои густые брови.

— Черт побери. Любопытно; я думал, что это невозможно. Вам помог ваш контакт с ригами?

— Нет, я получил антидот из будущего.

— Как идет война? Я в отличие от вас не перемещаюсь во времени по вертикали, я двигаюсь только вбок, по параллельным мирам.

— События развиваются не лучшим образом.

— Оккупация?

— Большая часть территории Земли.

— А что со мной?

— Похоже, вам удалось ускользнуть в Ватин-35. Вы продержались довольно долго в надежде на помощь армии ригов.

— Я полагаю, на это у меня были причины, — решил Молинари. — Как ваша жена, Катерине?

— Антидот…

— Я имею в виду ваши отношения с ней.

— Мы разводимся. Это решено.

— Хорошо, — деловито кивнул Молинари. — Напишите для меня адрес, а в обмен я напишу вам одно имя и адрес. — Он взял ручку и бумагу и быстро написал что-то. — Родственница Мэри. Двоюродная сестра. Играет на второстепенных ролях в телесериалах. Девятнадцать лет. Не слишком молода?

— Противозаконно.

— Об этом можете не беспокоиться. — Он перекинул Эрику записку. Она осталась лежать на столе, — В чем дело? — закричал на него Молинари, — Пристрастие к этому наркотику настолько затуманило ваши мозги, что вы не способны уразуметь, что у вас только одна жизнь, и она движется только вперед, а не вбок и не назад? Вы ждете, что вернется прошлый год или чего-то в этом роде?

Эрик дотянулся до записки.

— Вы совершенно правы, Я уже давно жду прошлое года. Но, кажется, он уже не вернется.

— Не забудьте сказать, что это я вас послал, — Молинари и широко улыбнулся, наблюдая, как Эрик складывает записку в бумажник.

Была ночь, Эрик шел по темной боковой улочке, держа руки в карманах и раздумывай, не сбился ли он с дороги. Он не был в Пасадене, Калифорния, уже много лет.

Перед ним темным пятном на фоне ночного неба показалось жилое здание, окна горели в темноте, как глаза какого-то животного. “Глаза, — подумал Эрик, — это зеркало души, но дом есть дом. Что скрывается за ними? Пухленькая — а может и не пухленькая — черноволосая девушка, чьи претензии ограничиваются ролью в двух-трехминутных сюжетах коммерческой рекламы или в чем-то наподобие этого, о чем упомянул Молинари, Которая нужна, чтобы помочь подняться на ноги после болезни, пародия на супружество, взаимопомощь и защиту”. Он вспомнил о Филис Акерман и их недавней беседе по дороге в Вашин-35. “Если я действительно хочу просто заново воспроизвести очередной слепок образца супружества, запечатленного в моем подсознании, мне нужно обратиться к ней; Филис достаточно похожа на Кэти, чтобы мне понравиться. И это мы оба понимаем. И достаточно непохожа, чтобы казаться — просто казаться — чем-то новым. — Внезапно его захватила одна мысль. — Эта девущка из Пасадены; я не сам ее выбрал. Это сделал Молинари. Поэтому есть шанс избавиться от старого клише. И я получу что-то по настоящему новое, а не кажущееся таким”.

Отыскав вход в здание, он вытащил сложенную записку, прочитал еще раз имя, нашел нужную ему кнопку среди множества расположенных на большой медной плите и позвонил с решительностью, заимствованной им у Молинари.

Минуту спустя из громкоговорители раздался приглушенный голос, и на крошечном экране, вделанном в стену над рядом кнопок, появилось изображение девушки.

— Да? Кто это? — На таком смехотворно мелком экране разобрать черты лица было невозможно — оно ему ничего не говорило. Но голос был грудной и мягкий, и хотя в нем присутствовало беспокойство, вполне естественное для одинокой девушки при таких обстоятельствах, в нем чувствовалась теплота.

— Джино Молинари попросил меня заглянуть к вам, — сказал Эрик.

— О! — голос прозвучал взволнованно. — Заглянуть ко мне? Вы уверены, что не ошиблись? Мы встречались только один раз и то случайно.