Роберт Уилсон - Спин

Западная спальня, просторная, шикарная, с мебелью красного дерева и пропорционально обширными окнами. Я отдёрнул шторы. Диана ахнула.

Солнца на небе не было. Точнее, солнц оказалось…

Небо на западе заливал солнечный пожар. Вместо одной раскалённой сферы закатный горизонт опаляла красноватая дуга, занимающая, по меньшей мере, пятнадцать азимутальных градусов. Вместо одного заката перед нами сияла дюжина, если не больше. Свет не оставался постоянным, он усиливался и ослабевал, как будто там, на небе, полыхал громадный костёр.

Мы замерли и простояли неподвижно не знаю сколько времени.

— В чём дело, Тайлер? — опомнилась наконец Диана. — Что случилось?

Я сообщил ей, что Джейсон рассказывал о китайских ракетах.

— Значит, он знал… Он знал, что такое может случиться. Конечно, знал, — бормотала она. Странный розоватый свет придавал её щекам какой-то лихорадочный оттенок. — Мы погибнем?

— Джонсон считает, что нет. Но страху много будет, конечно.

— А опасность? Радиация или ещё что-нибудь в этом духе?

Мне хотелось её успокоить, но я и сам толком ничего не знал.

— Давай включим телевизор, — предложил я.

Плазменные панели украшали каждую спальню, здесь её вмонтировали в ореховую панель стены напротив кровати. Я полагал, что смертельные потоки радиации непременно повлияют на работу телевидения.

Но телевизор функционировал весьма неплохо. В программе новостей мы увидели толпы людей на улицах европейских городов, где уже стемнело. Где уже стало так темно, как только могло быть в эту ночь. Никаких смертельных доз облучения, но вызванная неизвестностью паника ощущалась. Перепуганная Диана сидела на краю кровати, сложив руки на коленях. Я уселся рядом.

— Не бойся. Если бы это могло нас убить, мы бы уже были покойниками.

Снаружи постепенно темнело. Сплошное сияние разделилось на несколько солнечных дисков, каждый снижался и бледнел, постепенно исчезая за горизонтом.

Мы сидели бедро к бедру, дожидаясь темноты. На небе проступили звёзды.

Я дозвонился до Джейсона перед тем, как прервалась связь. Он сказал, что Саймон как раз успел расплатиться за свечи, когда небо взорвалось. Дороги из Стокбриджа мгновенно забились отъезжающими, радио уже сообщало о грабежах и взломах в Бостоне и пробках на всех основных магистралях, и Джейс предпочёл снять комнату в мотеле для себя и Саймона. Утром, сказал он, ему скорее всего придётся вернуться в Вашингтон, но Саймона он предварительно завезёт на дачу.

Затем он передал телефон Саймону, а я передал свой Диане и вышел, чтобы дать ей без помех переговорить с женихом. Дом казался громадным и пустынным. Я прошёл по комнатам, в каждой включая свет. Потом Диана позвала меня обратно.

— Хочешь ещё выпить? — предложил я.

— Да, да…

Сразу после полуночи мы вышли из дому. Диана храбрилась. Саймон накачал её оптимистическими байками из своего репертуара. В теологии «Нового царства» Второе Пришествие в традиционном понимании отсутствовало, не было и Армагеддона. «Спин» совмещал эти понятия и понимался как исполнение древних пророчеств. И если Господу угодно изобразить ещё что-либо по Своему усмотрению на холсте Творения, то нам надлежит принимать это с полным почтением, соответствующим моменту, не исключая страха Божьего из числа испытываемых эмоций, но и не предаваясь ему безоглядно, ибо «Спин», в итоге, есть акт спасения, последняя, и лучшая глава в истории человечества.

В общем, очень складно изложил какую-то подобную ахинею.

Мы вышли полюбоваться небом, потому что Диана вообразила, что это занятие весьма духовное и подчёркивает её храбрость. Небо оказалось полностью безоблачным, в воздухе висел запах хвои. Издали, с автострады изредка доносились вопли сирен и какофония автомобильных сигналов.

Небо то и дело освещалось вспышками то на севере, то на юге, и наши тени плясали по траве. Мы отошли на несколько ярдов от яркого света фонаря над крыльцом и уселись в траву. Диана опустила голову мне на плечо, я обнял её рукой. Оба мы изрядно поддали.

Несмотря на годы, проведённые порознь, несмотря на сдержанность, навеваемую нашими прошлыми отношениями, несмотря на её помолвку с Саймоном Таунсендом, «Новое царство» и «Экстаз», несмотря даже на вызванный ядерными взрывами небесный беспорядок, я ясно осознавал контакт с её телом. Меня удивляло то, что всё в ней казалось мне знакомым, что я не открывал новое, а как будто узнавал забытое: изгиб её руки под моей ладонью, давление её головы на моё плечо, даже ощущение её страха.