Борис Ляпунов - Искатель. 1963. Выпуск №6

Фашисты пошли в атаку.

Вершина молчала.

Там, где Педро видел пулемет Антонио, дымились камни. Вершина была пуста. Бойцы уже спустились в ущелье и были вне опасности.

И еще две недели продолжались бои на плацдарме Эбро. И все эти дни начинались со шквального артиллерийского огня противника, затем двигались танки, и, если они не встречали больше сопротивления, за ними шла франкистская пехота.

Фашисты завоевывали территорию огнем.

У республиканцев не хватало винтовок, патронов. У республики были отличные солдаты и не было оружия.

В тот день, когда командование дало приказ войскам армии Эбро отходить за реку, в тот же день правительство Негрина предложило бойцам интернациональных бригад и иностранным советникам покинуть фронт. В заявлении говорилось, что правительство республики и народ Испании выражают свою глубокую благодарность всем иностранным подданным, пришедшим на помощь, от которой Испания теперь вынуждена отказаться.

Это было необходимо. В этом случае правительства европейских государств гарантировали республике, впрочем так же, как и генералу Франко, права воюющей стороны. Иными словами, республике прежде всего гарантировали получение оружия.

— А ты куда поедешь? — спросил Петр Тарасович у Яна Геша.

Тот взял в рот белесую оливку и долго смотрел в ту сторону, откуда доносились глухие взрывы. Там были позиции республиканцев — последний опорный пункт на правом берегу Эбро. Интернациональный батальон уже не участвовал в бою и расположился на берегу в ожидании машин, которые должны были отвезти бойцов в Барселону.

— Поедем к нам в Америку? — предложил Александер, теперь бывший капрал.

Петр Тарасович почувствовал себя неловко за вопрос.

«От дурень же я! — подумал он. — Ляпнешь вот так — всю душу перевернешь человеку. Нашел время спрашивать. И у кого! А действительно, куда он поедет? Домой — в Чехословакию — его не пустят. Там фашисты. Впрочем, пустить-то, может, и пустят, только в концлагерь…»

— Поедем к нам? — повторил Александер.

— Спасибо на добром слове, — сказал Ян. — Только ты приглашаешь в гости без хозяина. Ведь не ты у себя в Америке хозяин. А нас из Испании не пропустят даже в Советский Союз. Интернируют, наверное, во Франции. Там посмотрим.

— Да, придется пожить во Франции. В качестве не очень желательных гостей, — вступил в разговор Ганс. — Может, со временем сколотим деньжат, переберемся в Россию.

Разговор оборвался.

Петр Тарасович долго смотрел на безоблачное небо. Высокое, по-осеннему синее. Такое синее, что казалось, на нем вот-вот проступят звезды. Удивительное, прекрасное небо Испании!

Потом Петр Тарасович перевел взгляд на равнину, похожую на степь под Одессой, дальние курганы, тоже похожие на одесские. И быстро поднялся. На горизонте виднелось движение каких-то колонн.

— Наших окружают! — крикнул Петр Тарасович.

Бойцы вскочили. Заволновались.

— К черту! Надо помочь! — сжав кулаки, сказал Петр Тарасович. — Не станут же нас за это ругать!

— Идем! Идем! — закричали бойцы.

И батальон оставил берег у подтопленной переправы, которую предложил построить Хезус и которую так и не смогли обнаружить фашистские самолеты, и бросился, сжимая винтовки, на помощь горстке республиканских бойцов.

Петр Тарасович бежал рядом с Гансом. Когда франкисты открыли огонь, бойцы начали передвигаться короткими перебежками. Фашисты тоже залегли. На фланге пробовал застучать пулемет, но бойцы несколькими выстрелами заставили его умолкнуть. Они рвались в рукопашную.

Наконец республиканцы заметили, что происходит у них в тылу. Из-за холма вырвался танк. Он не стрелял. Видимо, не было патронов. Он просто мчался на фашистов. Те побежали, едва завидели танк. Теперь они сами оказывались зажатыми в тиски и стали бешено отстреливаться от наседавшей на них пехоты. Но, раз поднявшись в атаку, бойцы двигались вперед, не останавливаясь.

Ганс был моложе Петра Тарасовича и обогнал его шагов на пять. И когда немец споткнулся, Петр Тарасович ускорил бег, чтобы поддержать его, но Ганс не споткнулся. Он выронил винтовку и, опустив на грудь голову, сделал еще несколько шагов вперед уже, наверное, мертвый.

Потом была короткая рукопашная схватка. Девятнадцать фашистов сдались в плен.

Из подоспевшего танка вылез Хезус.

— Я же говорил, что здесь должен быть Педро!

— Хорошо, что вы подоспели, — сказал Петр Тарасович.