Артур Кларк - Искатель. 1964. Выпуск №3

— Слушаю, командир.

— Обстановку!

— Чист горизонт, командир.

— Мы подвсплываем под перископ. К тонущему может спешить помощь. Берегись, если прозеваешь фрегат!

Подводник отводит трубу в сторону.

— Продолжим нашу беседу, — говорит он. — Э, да вы, я вижу, распустили нервы. Из-за каких-то союзников? Стоит ли? При случае они с удовольствием выстрелят вам в спину. Выстрелят, не сомневайтесь!

— Где мы находимся? — спрашивает Карцов.

Немец задерживает на нем взгляд. Пожав плечами, тянется к переборке, где висит карта, находит нужную точку и касается ее пальцем.

В первую секунду Карцов не верит — так далеко это от места, где погиб его корабль. Но он уже две недели в плену, и все это время лодка движется. Да, за тринадцать дней она могла пройти огромное расстояние.

Куда же она направляется? В этом южном море с крохотными экзотическими островами не должно быть военных объектов фашистов.

Снова взгляд на карту, и Карцов вспоминает: неподалеку, менее чем в двух десятках миль к югу, расположен остров, и на нем — база флота союзников. Вот оно что! Теперь понятно, откуда шло госпитальное судно.

— Выслушайте меня внимательно, — говорит командир лодки. — Итак, я доложил о вас и получил распоряжение. Мое командование пришло к выводу, что может предоставить вам свободу…

Сделав паузу, он ждет. Собеседник молчит.

Тогда подводник продолжает. Русский офицер может не сомневаться, что с ним говорят серьезно. Кстати, его не просто отпустят, но и сделают так, чтобы он благополучно добрался до своих. Конечно, он должен подписать обязательство…

— Какое?

— О, пустяки! Вам будут хорошо платить. В короткое время вы станете обеспеченным человеком.

— А вдруг я обману вас? Сперва соглашусь — для вида, а потом надую? Вернусь к своим и расскажу все, как было?

— Заключая сделку, всегда рискуешь. — Командир лодки пожимает плечами. — К сожалению, это неизбежно. Но вы должны знать: у меня нет ощущения, что риск чрезмерен. Короче, я убежден, что имею дело с порядочным человеком.

— Порядочный человек не сможет умолчать о потоплении госпитального судна.

— Это порядочность глупца. — Подводник иронически глядит на пленного. — Вы, конечно, шутили?

— Нет.

Гитлеровец встает.

— Нет?.. И вы отказываетесь от спасения? Даже не попытаетесь обмануть меня?

— Я ненавижу вас. Всех ненавижу и презираю — до последнего вашего солдата!

Трах!.. Получив сильный удар в лицо, Карцов отлетает к двери. Здесь его хватают, вытаскивают из каюты. А он кричит, отбивается, рвется…

Вдруг взрыв сотрясает лодку.

Второй взрыв. Гаснет свет. Взрывы, взрывы!..

В отсек врывается вода.

Конвоиры исчезли. Карцов ошеломленно прижался к переборке. В темноте топот, крики. Резкий голос командира требует, чтобы было включено аварийное освещение. Лампочки вспыхивают и тотчас гаснут. Снова удар, и отсек наполняется пронзительным свистом — в нем тонут вопли ужаса, боли.

Карцов плотнее прижимается к стене: беда, если угодишь под струю сжатого воздуха, вырвавшегося из перебитой магистрали!..

А вода прибывает. Она уже по пояс, по грудь.

Впереди, откуда хлещет вода, слабый проблеск. Надо решаться! Несколько глубоких вдохов, и Карцов ныряет в поток. Вот она, пробоина, — большая дыра в корпусе с вдавленными внутрь краями. За ней пенистый зеленый свет. Это значит: лодка недалеко от поверхности. Он протискивается в пробоину, извиваясь всем телом, чтобы не коснуться острых лохмотьев изорванной стали.

И вот уже он в вольной воде, а мимо скользит в бездну умирающий корабль, и слышны в нем приглушенные крики, и удары стали о сталь, и резкие пистолетные выстрелы…

Не спешить наверх!.. Изо всех сил, до судорог в мышцах подавляет Карцов стремление скорее достичь поверхности. Он морской врач, он знает: легкие полны сжатым воздухом, если всплыть слишком быстро, неизбежна тяжелая травма, может быть — смерть.

То и дело изо рта вырываются и летят вверх пузыри. Не обгонять их, не спешить, не задерживать расширяющийся в легких воздух…

Все ближе поверхность моря. Над головой подобие изогнутого зеркала. Оно колышется, отражая всплывающего человека.

Еще мгновение, и Карцов наполовину выскакивает из-под воды.

Солнце, по которому, он так истосковался за недели плена, клонящееся к горизонту, тяжелое, красное солнце!.. Он полной грудью вбирает воздух. Яркий свет, свежий морской ветерок, — от всего этого кружится голова, слабеет тело.

Рокот мотора заставляет его поднять голову. В небе беспокойно кружит самолет. Вот кто потопил германскую лодку!