Рон Гуларт - Искатель. 1990. Выпуск №6

И им снова повезло: Алеха срезал на болоте двух глухарей. Решили устроить передышку — выспаться и как следует поесть. Выбрали сухую поляну, развели костер. Не успели общипать глухарей, как из чащи послышалась песня.

Алеха и Сучья лапа переглянулись. Кого занесло в такую глухомань? Алеха подмигнул приятелю:

— Смотри, кто б там ни был: золото в тайге молчанье любит.

— Не маленький, сам понимаю, — проворчал Сучья лапа.

Хрустнули ветки кустарника, и на поляну вышел невысокий человек в сапогах, штормовке и с рюкзачком за спиной. Темно-серая кепка была низко надвинута на лоб, так, что под козырьком трудно разглядеть лицо.

— Добрый вечер таежным странникам, — весело произнес незнакомец. — Пустите к костру? Не потесню?

— Валяй, — махнул рукой Алеха. — Как раз глухарей варим. А вот чаем не угостим — кончился.

— Эхе-хе, да разве можно по тайге бродить без чая? — покачал головой незнакомец. — Ну да мы это устраним.

Он сбросил рюкзак и подсел к костру. Запустил руку в мешок и вытащил пачку чая. Потом извлек сахар, завернутый в целлофановую пленку, и сухари.

— Хорошо живешь, батяня, — оживился Сучья лапа. — А то мы соскучились по чайку.

— Давно по тайге ходите? — поинтересовался незнакомец.

— Давно, — уклончиво ответил Алеха.

— Чем промышляете?

— А ты что, из милиции? — ухмыльнулся Сучья лапа. — Так документики в порядке. Добываем мы ягодки, орешки, грибки собираем.

— Ягодки и грибки — дело хорошее, — кивнул незнакомец. — А документики мне ваши ни к чему — не из милиции я. Тоже собиратель ягодок.

— И куда ж ты их, батяня, собираешь? Больно рюкзачок у тебя маленький. — Сучья лапа изучающе разглядывал не знакомца.

— Да мне хватит. На рынке я не торгую, родственников не имею.

— Сирота, одним словом, — хмыкнул Алеха.

Незнакомец снова полез в рюкзак.

— Ну это, мужики, не разговор у костра. Чего мы прощупываем друг друга? Ведь свои — сразу видно. Тайгач тайгача понимать должен, — незнакомец вытащил из рюкзака поллитровую бутылку.

— Ого, вот это разговор, — засуетился Сучья лапа. — Водка?

— Обижаешь, паря… Спирт настоящий, неразбавленный. Так-то разговор пойдет веселей.

Алеха оживился.

— Сам бог тебя послал к нам. А то у нас печенки иссохлись. Давно не промывали…

Незнакомец плеснул спирт в подставленные кружки.

— Ну, под такой чаек не грех и познакомиться. Василий Степанович я.

— Вова, — представился Сучья лапа.

— Альберт, — поднимая кружку, прохрипел Алеха.

Бутылку опорожнили быстро.

— Вот и ладно, ребятки, — Василий Степанович перевернул кружку вверх дном. — Вот и ладно. Познакомились, пора и ко сну. Тайга любит, чтобы вместе с ней засыпали и вместе с ней просыпались. Пойдемте, лапника наломаем.

Достали ножи и разошлись в разные стороны. Только Василий Степанович задержался у костра, будто выронил что-то. Принялся шарить в траве у поленьев, да ничего не нашел. Правда, когда поднес пальцы к глазам, сверкнула между ними искорка — золотая песчинка.

— Ай да ребятки, ягодки-орешки, — усмехнулся он и отправился за лапником.

Когда Алеха и Сучья лапа вернулись, Василия Степановича еще не было.

— Слышь, Алеха, — заговорил Сучья лапа, — где-то я этого белоглазого видел.

— А как ты рассмотрел его глаза? Чего-то он рыло свое кепкой прикрывает…

— Где-то я его видел… — повторил Сучья лапа.

Алеха нахмурился:

— Может, легавый? Хотя с какой стати легавый один попрется в тайгу?

Сучья лапа хотел что-то добавить, но подошел Василий Степанович.

— Спите, ребятки? Ну-ну, не буду вас беспокоить. Сейчас тоже примощусь. Спокойной ночи…

Сучья лапа видел во сне белоглазого. Тот подмигивал ему, кривлялся по-дурацки и все что-то шептал. А что шептал, Сучья лапа никак не мог разобрать…

И тут он проснулся. Захотел пить. Потянулся за кружкой, а над ним белоглазый склонился. Приложил палец к губам и так хитро-хитро улыбается.

Стало жутко, вспомнил, где видел эту улыбку и выцветшие пустые глаза, хотел закричать, но не успел. Кольнуло в сердце, и все внутри загорелось от боли.

Полянка попалась лакомая — вся покрытая алым ковром брусники. А вокруг — старый сосновый лес. Тишина, лишь дятел где-то усердно долбил сушину. Высоко в небе, распластав крылья, медленно плавал коршун.

— Без ружья не вздумай ходить, — предупредил горожанина Федот Андреевич.

— Это почему? — пожал плечами Василий.

— Можешь нарваться на зверя. Вон и следы его на берегу.