Сергей Гомонов - Плата за души (Книга 2)

- Да будь ты проклят, урод! - и Скорпион-старший опрокинул в себя стакан с растворенным в коньяке цианистым калием.

Смерть была мгновенной и благородной. Скорпион любил все благородное...

НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ СПУСТЯ...

...Путь - это то, что находится за пределом слов.

Такое тонкое, что не имеет ни вкуса, ни запаха.

Вглядываясь в него, не сможешь его разглядеть,

вслушиваясь в него, не сможешь его услышать,

используя его, не сможешь его исчерпать!

Старик-Учитель вкладывает эти слова в уста китайских мыслителей. Здесь не властно Время. Здесь все --ВСЕГДА. Всегда прошлое, настоящее и будущее. Путь. Дао. Бенбен пирамиды, венец всего.

Ученики танцуют у ручья в Золотой Долине... В то же время в благостном Инну, Гелиополе, жрецы храма Феникса воспевают солнечную птицу и не на жизнь, а на смерть сражаются со служителями культа Тессетена, Темного Брата - отныне и во веки веков... А ладья ВСЕГДА плывет в бурном море и будет плыть, и это есть, было и никуда от этого не деться...

ОН скользит по границе между антимирами. ОН не там и не здесь, все видит, все понимает, но не срывается ни туда, ни сюда. Не до отдыха Ему сейчас...

Идущий истинным путем не найдет отпечатков колес.

Знающий истинные слова говорит без изъяна.

Лучший запор тот, что не имеет замка:

его невозможно взломать...

Пернатый медвежонок сползает с кедра и косолапо подходит к нему:

- Как вас много! Приветствую вас, Попутчики! Вот ты и сам стал Учителем, Первый...

- Где остальные одиннадцать? Я надеялся встретиться перед тем, как...

- Они придут...

И вот пернатый медвежонок уже просто Третий Даос - нечто, что нельзя заполнить до краев, как и всех, кто упорно карабкается к вершине пирамиды, невзирая на ветер, снег и дожди... Может быть, сейчас их видит кто-нибудь из антимира. Во сне. Может быть, даже кто-то из тех самых китайских философов... А потом он проснется и запишет загадочные слова на первой бумаге, которую так сложно и долго делали в его великой стране...

Подлинные речи не изящны,

изящные речи не верны.

Хороший человек не станет спорить,

слова того, кто любит спорить - пустые слова.

Знающий не тот, кто много знает,

тот, кто много знает, тот не знает...

********************************************************************************

Влад вынырнул из дремоты. К чему-то вспомнился Оритан - не такой, каким он был теперь, не город-призрак, закованный во льды. Солнечный, с огромным храмом-обсерваторией в Эйсетти...

"А помнишь, братишка, как мы вчетвером приходили туда смотреть на звезды в твою волшебную трубу? А помнишь, как спорили о том, что будет через много тысяч лет на нашем маленьком сфероиде? Ты убедился, что я был прав? Ну да, по крайней мере, теперь ты уже не споришь - никогда и ни с кем"...

Самолет ровно гудел, заходя на посадку.

На Камчатке была глубокая полночь. Петропавловск раскинулся на горах тысячами огней. Дальневосточная природа мирно отошла ко сну.

Возле аэропорта Ромальцев взял такси и назвал адрес Хотиненко, приятеля Дениса и Светланы.

Ни одно окно в трехэтажном здании не светилось, но Влад знал, что в квартире на втором этаже его ждут. Ждут с нетерпением. Вернее, ждут, конечно, не его. Но придет он.

На тускло освещенной площадке Ромальцев громко зазвенел ключами и встал за пределами видимости из глазка. Он чувствовал троих. Он чуял их. И один из них караулит под дверью.

Влад открыл замок, толкнул дверь и отскочил в сторону. Тот, кто ждал его, промахнулся, пытаясь сбить с ног входившего, и Ромальцев просто продолжил его движение, опрокинув на площадку и оглушив его же пистолетом. Еще до того, как в прихожей вспыхнул свет, Влад уронил на пол бросившегося на него красавчика-Борюсю.

В ярко освещенном коридоре они с Андреем стояли друг против друга, целясь каждый из своего пистолета в голову противнику. И у обоих были глушители.

- Мне это нравится! - слегка улыбнувшись, заявил Андрей.

- Мне тоже, - ответил Влад. - В прошлый раз пушка была только у тебя.

- Значит, равновесие?

Борюся попытался вскочить, но, не говоря ни слова, Влад пришпилил его кисть к ящику для обуви. Красавчик взвыл не своим голосом.

- Ух ты! - усмехнулся Андрей. - Нарушаем? Как же мы протащили в самолетик такую груду металла?

- Нарушить закон могут все. Но не все умеют нарушать его безнаказанно, двойник.

- Кто-кто?

Вытье красавчика отвлекало. Андрей поморщился и спросил:

- Может, ты заткнешься? - затем снова обратился к Владу, ни на мгновение, как и тот, не сводя с него пристального взгляда. - Откуда ты знаешь про двойника?