Джордж Локхард - Горизонт событий

Мышь поникла.

— Не знаю, — пискнула она едва слышно. — Правда, не знаю. Я одна такая на свете…

— Верю, — Елизавета Петровна кивнула. — Что одна такая. А что не знаешь — в жисть не поверю!

— Но это правда, — грустно сказала мышка. — Я не знаю, почему умею мыслить. Не знаю даже, где выучилась говорить по-вашему. У меня так устроен мозг, понимаете? Он очень маленький, места для долговременной памяти не хватает. Поэтому все, что было раньше, чем два-три года назад — я не помню. Только самое основное — язык, навыки выживания… А последние три года я обитала у вас в подполье, Елизавета Петровна…

— Три года? — переспросила старушка. — Да ведь мыши живут не более двух.

— Нет, — мышка смешно развела лапками в удивительно человеческом жесте. — Мне очень много лет. Я точно знаю.

Старушка нахмурила брови.

— И с чего ты это знаешь?

— С хвоста, — отозвалась мышь. Повернувшись, она аккуратно подняла лапками свой хвост и показала пораженным людям. — У нас, как у деревьев, каждый год на хвосте нарастают колечки. Поэтому, если мне ни разу не отрывали хвост в прошлом… — мышка запнулась — …надеюсь, не отрывали… Мне должно быть около сорока лет. Я посчитала.

— Она и считать умеет, — пробормотал Ив.

Елизавета Петровна обратила к нему смеющиеся глаза.

— Ну что, молодой человек? Достаточно ли для вашей газетки мистического события, которое мы сейчас наблюдаем?

Потрясенный журналист с трудом перевел дыхание.

— Елизавета Петровна…. Дорогая моя Елизавета Петровна… Вы хоть представляете, какая это сенсация?!

— Еще бы, — буркнула старушка. — Да только я ж вам сказала: не обольщайтесь. Ваша газетенка в жизни не переварит такую бомбу. Я вас для чего вызывала-то, знаете? — она уперла руки в бока. — Напишите статью, на весь номер, с фотографиями и стенограммой. Раскрутите мою мышку, и тогда на телевидении меня хотя бы выслушают, а не сразу позовут охрану.

— Я не ваша! — пискнула мышь. — Отпустите, я же не зверь!

— А кто? — сурово спросила Елизавета Петровна. — Человек?

— Но я же разумная… — растерянно сказала мышка.

Старуха фыркнула.

— Вот когда все газеты про тебя напишут, и по телевизору покажут, и книжки научные о тебе издадут — вот тогда станешь разумной. А пока что ты просто сенсация. Говорящий грызун. Нет! — Елизавета Петровна просияла — Грызун-говорун! Вот и название для вашей статьи, молодой человек!

Она властно указала Иву на дверь:

— Несите фотокамеру, или что там у вас. Да смотрите, без вспышки! У моей красавицы очень чувствительные глазки.

— Я не ваша… — обреченно пискнула мышь.

Ни Елизавета Петровна, ни журналист, не обратили на нее внимания.

На дисплее системы ночного видения тускло зеленели массивные кубические здания института, окруженные живописным парком и высокой бетонной стеной с камерами и вибросенсорами через каждые десять метров. Элджи с огромным трудом держал себя в лапках. Сорок лет, думал он, пока «Хьёнгин» мчался сквозь ночь. Сорок лет поисков, сотни опаснейших экспедиций, ежедневный смертельный риск — а цель, невероятно, все время находилась в единственном месте, где он не искал. В месте, породившем его самого…

Индикатор на приборной панели показал, что самолет пересек зону сильного магнитного поля. Очевидно, защитная система куполом накрывала всю территорию комплекса, и даже парашютист был бы мгновенно обнаружен. Хорошо, что любая подобная техника обязана пропускать объекты размером с птицу, иначе тревога включалась бы каждую секунду.

Беззвучно посадив «Хьёнгина» на крышу самого большого здания, Элджи, дрожа от волнения, отстегнул ремни и выбрался сквозь люк в борту самолета. Если память не подводила, именно в этом блоке сорок лет назад академик Добронравов проводил свои опыты. Элджи проверил, хорошо ли закреплены униходы на лапках, включил поглощающую тепло прокладку комбинезона и быстрым шагом направился к водостоку.

Естественно, окна были опечатаны и даже закрыты бронещитками. Униходы с мягким чавканьем прилипали и отлипали от металла, пока Элджи спускался вниз. Добравшись до подоконника, он отключил компрессор, понизил разряжение в униходах и отцепил с пояса ультразвуковой резак.

Незримо вибрирующее лезвие, покрытое алмазной крошкой, быстро и беззвучно резало бетон. Проведя глубокую круглую канавку, Элджи отцепил с пояса раздвижной щуп с присоской и сунул его в щель. Подождал, пока герметизирующий состав на присоске хорошенько застынет.