Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

– Мне нужен анатом и астролог, - спрашивал он встречных. - Его зовут Бардол КараБансити. Не знаете, как к нему пройти?

– Он живет на Больничной площади, - наконец был получен ответ.

C папертей многочисленных церквей к СкафБару тянули руки нищие, множеству которых можно было только дивиться - здесь были солдаты-инвалиды всяческих войн, калеки всех видов, мужчины и женщины с ужасными заболеваниями кожи. Проходя мимо, СкафБар не удостаивал попрошаек даже взглядом. В клетках, висящих на каждом углу и на всех площадях, пели пекубы. Песня каждой птицы отличалась от всех остальных, благодаря чему слепые могли без труда ориентироваться на улицах города.

С трудом пробираясь сквозь городскую толчею, СкафБар наконец добрался до Больничной площади, спустился к ней по нескольким широким ступенькам и, еще раз спросив дом КараБансити, остановился перед дверью с выгравированным на ней именем анатома. Увидев на двери ручку колокольчика, он вежливо позвонил.

Дверь открылась, и появившийся за ней фагор в грубой одежде из мешковины взглянул на пришельца с молчаливым вопросом в недобрых глазах под кустами бровей.

– Я хочу видеть анатома.

По-прежнему молча, фагор открыл дверь шире.

Привязав хоксни к особому столбику, СкафБар вошел в дом и оказался в комнате со сводчатым потолком. В ней за широким прилавком стоял второй фагор.

Впустивший СкафБара фагор прошел по коридору, широкими плечами почти задевая стены. Отодвинув занавесь, он заглянул в гостиную с удобным диваном у противоположной стены. Заметив появление фагора, сидящие на диване анатом и его жена прекратили свое занятие, которому предавались с большим оживлением. Откинувшись на спинку дивана, КараБансити выслушал доклад слуги-агумана и вздохнул.

– О боги. Сейчас иду.

Поднявшись с дивана и опершись плечом о стену, он приподнял чарфрул и подтянул штаны, потом опустил чарфрул и медленно и рассеянно поправил его полы.

Жена запустила в него с дивана подушкой.

– Ты пентюх, Бардол. Раз начал дело, изволь закончить. Прикажи этому болвану убраться с глаз долой.

Тряся тяжелыми щеками, анатом покачал головой.

– К сожалению, дорогая, таков неодолимый порядок мира. Я скоро вернусь, а ты пока согрей мне местечко. Клиенты приходят и уходят независимо от моего желания, с этим ничего нельзя поделать.

Ступив в коридор, анатом на мгновение остановился в его тени. Ему хотелось, оставаясь невидимым, заранее рассмотреть посетителя. Бардол КараБансити был крепким упитанным мужчиной, невысоким и грузным, с большой головой, отчасти смахивающей на голову фагора, и отличался многозначительной манерой выражаться. Свой чарфрул он подпоясывал крепким кожаным ремнем, на котором обычно висел кинжал в ножнах. Глядя на этого медведя, можно было легко принять его за мясника, в то время как он слыл человеком ученым, просвещенным во многих областях, и умелым лекарем.

СкафБар со своей сутулой спиной и торчащим пузом не произвел на анатома особого впечатления, и потому, приняв суровый вид, тот спокойно вышел к посетителю из сумрака коридора.

– Я к вам по делу, господин. У меня есть мертвое тело на продажу, человеческое тело, господин.

Ни слова ни говоря, КараБансити сделал знак фагорам. Повинуясь безмолвному приказу, агуманы вышли за дверь, и вскоре мертвец СкафБара уже лежал на прилавке. К одежде покойного прилипла стружка и быстро тающая ледяная каша.

Анатом и астролог критически осмотрел товар.

– Гниловат. Где ты откопал его, приятель?

– Выловил из реки, господин. Когда рыбачил.

Тело раздулось от нутряных газов настолько, что одежда уже начинала лопаться. КараБансити перевернул мертвеца на спину и вытащил из кармана его куртки дохлую рыбешку. Изогнув бровь, он бросил рыбу к ногам СкафБара.

– Это скаппер, рыба-ящерица, если ты не знаешь. Хотя на самом деле это никакая не рыба, а морская личинка червя Вутры, но тебе, предпочитающему правде жизни ложь, сие, конечно, неинтересно. Сейчас важно другое, а именно то, что личинка эта водится исключительно в море. В море, а не в пресной воде, ясно? Теперь скажи, зачем ты мне врешь? Может быть, ты убил этого бедолагу? Я немного знаком с френологией, и рожа у тебя совершенно бандитская.

– Очень хорошо, господин, если вам угодно, я нашел его в море. Мне тяжело об этом говорить, но несчастная королева, которой я служу, не хотела, чтобы это стало достоянием гласности.

КараБансити внимательно изучил лицо мажордома.