Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

Начальник королевской стражи и капитаны приняли приглашение короля и присоединились к питейным забавам.

К ночи буря не утихла. В зале зажгли лампы. Дворец еще раз обыскали, в результате чего были обнаружены и захвачены новые нежные пленницы, доставленные в зал к пирующим, где наконец заиграла музыка. Солдаты принесли с судов завернутые в запасные паруса припасы.

Король пил хурмяное вино, заедая его приправленным шафраном рисом. С крыши текло.

– Я ухожу - хочу поговорить с МирдемИнггалой и увидеться с дочерью, Татро, - сказал он по прошествии некоторого времени посланнику.

– Нет. Я бы не советовал - это неразумно. Женщины обожают унижать мужчин. Ты король, а она - ничто. Когда мы соберемся уезжать, то заберем твою дочь с собой. Отплывем, когда море успокоится. Я за то, чтобы провести эту ночь здесь - в этом уютном, принадлежащем тебе пристанище.

Помолчав немного и не дождавшись от короля ответа, Эсомбер продолжил:

– Знаешь, Ян, ведь у меня есть для тебя подарок. Сейчас самое время его преподнести, пока мы еще не слишком пьяны и наши глаза не утратили способность четко видеть.

Посланник вытер руки о свой изящный бархатный костюм и достал из кармана хрупкую маленькую шкатулку с расписной крышкой.

– Эта вещица - подарок тебе, я получил ее из собственных рук Бакхаарнет-она, королевы Олдорандо, на руку чьей дочери ты претендуешь. Королева расписывала эту шкатулку собственноручно.

Король ЯндолАнганол открыл шкатулку. Внутри, на шелковой обивке, лежал миниатюрный портрет принцессы Симоды Тал, писанный с натуры в ее одиннадцатый день рождения. Волосы принцессы были подвязаны лентой, а лицо отвернуто от художника словно бы в смущении, хотя, быть может, это должно было означать покорность. Волосы принцессы ниспадали густыми локонами, но ее знаменитые птичьи черты, которые художник даже не попытался скрыть, видны были очень явственно. Тонкий выдающийся нос и характерный разрез глаз мади невозможно было спутать ни с чем.

Отстранив шкатулку и держа ее на расстоянии вытянутой руки, король ЯндолАнганол попытался увидеть в портрете то, что, может быть, попытался бы увидеть любой. В руках принцесса Симода Тал держала искусно изготовленную копию замка Вилворак, части своего приданого.

– А ведь и впрямь хорошенькая, - одобрительно хмыкнул Эсомбер. - Одиннадцать с половиной лет, самый пикантный возраст, - со знанием дела прибавил он. - Что бы ни говорили, но это так, Ян. Завидую тебе. Хотя ходят слухи, будто младшая сестра Симоды, Милуя Тал, еще краше.

– Она умеет читать и писать?

– Эта девочка? Сомневаюсь, что в Олдорандо вообще есть грамотные - они все берут пример со своего короля.

Рассмеявшись, друзья со звоном сдвинули кубки и выпили хурмяного вина за будущие радости жизни. На заходе Беталикса буря наконец утихла. После того как улегся ветер, деревянный дворец еще долгое время скрипел старыми суставами и стонал внутренностями, точно корабль перед тем, как окончательно стать на якорь и успокоиться. Королевские солдаты нашли дорогу в подвалы, к хранящимся там глыбам льда и вину. Вскоре все они, даже фагоры, забылись тяжелым хмельным сном.

О часовых никто и не заикнулся. Дворец находился слишком далеко от любого возможного врага, к тому же мрачная репутация Гравабагалинена могла отпугнуть даже самого храброго недоброжелателя. По мере того как вечер сменяла ночь, шум внутри дворцовых залов утихал. Кого-то выворачивало, кто-то смеялся, кто-то сыпал проклятиями, но все эти звуки один за другим стихали. Король ЯндолАнганол заснул, положив голову на колени юной служаночке. Посидев немного с государем, девица освободилась от августейшего бремени и ушла, оставив короля в углу, на полу, как простого солдата.

Не спала только королева королев - в своих покоях на верхнем этаже дворца она не смыкала глаз. Более всего она боялась за свою малолетнюю дочь; но место для их изгнания выбрали превосходно - бежать отсюда было некуда. Наконец, немного успокоившись, королева отослала фрейлин. Воцарившаяся внизу тишина придала ей уверенности, но бдительности она не теряла и осталась сидеть в маленькой комнатке-прихожей большой королевской спальни, за дверью которой почивала принцесса Татро.

Внезапно в покои постучали. Королева встала и подошла к двери.

– Кто здесь?

– Королевский викарий, нижайше прошу вашего позволения войти.

Помедлив немножко, королева вздохнула. Потом отодвинула засов. В комнату ступил Элам Эсомбер. На его лице светилась нежная улыбка.