Дмитрий Бондарь: Чужая мечта

— Учить тебя стрелять уже некогда, да и вряд ли получится, — сказал он мне. — Вот что скажу: магазины валетом не скручивай, как в кино показывают. Делай вот так, — он показал мне пару алюминиевых магазинов, обернутые изолентой с проложенной между ними дощечкой. — Чтобы оба были сверху: когда будешь стрелять из положения лежа — второй магазин не испачкается в земле, не перекосит патрон и ты все-таки выстрелишь. Хотя с твоим умением — застрелиться тебе и одного магазина за глаза хватит.

Больше он ничего жизнеутверждающего говорить не стал.

На третий день, после бесконечной стрельбы, занявшей все время до обеда и чуть после него, Костик притащил в тир какие-то бронежилеты, разгрузки, противогазы, рюкзаки, штук пятнадцать разных моделей ботинок — со шнуровкой, на липучках, кнопках и еще черт знает каких. Заставил меня всю эту амуницию примерить по разу, составил мне комплект и на этом тренировочный день закончился.

Да, каждый день доктор утром и перед сном добросовестно обкалывал меня какой-то мутью из десятка разнокалиберных ампул.

Поглядев на третий день на себя в зеркало, я удивился: от побоев, если не считать рассеченной губы и желтизны по всему лицу, следов практически не осталось. Чувствовал я себя уже гораздо лучше, понимая, что всё, в общем, выходит просто прекрасно! Я жив, почти здоров, и скоро окажусь на свободе!

К приезду Корнеева Костик вырядил меня в подобранную амуницию, дал в руки АК-105 без патронов, но с пристегнутым гранатометом ГП-30, из которого так ни разу и не позволил выстрелить, и поставил к тумбочке — как он выразился «будешь временно дежурным по роте».

Корень вошел в наш подвал степенно, как и полагается большой шишке, но, увидев меня, расхохотался и стал хлопать ладошками по своим жирным ляжкам.

— Ха, Костик, это чего еще за чучело? Боец, ты с кем воевать собрался? — это уже ко мне. — Не могу…. Насмешили старого. Костик, ты б ему еще «Град» к жопе привинтил. Снимай, Максимка, эту хрень, война отменяется.

— Не… надо в Зону? — я боялся поверить в свою «удачу», и как оказалось, не зря.

— Чего это не надо?! Еще как надо! — Корень прошел мимо меня и сел на мою кровать. — Только вот это все, — он показал пальцем на мои бронежилеты, каски, разгрузки, — ни к чему. Раздевайся. Навыка обращения с подобными вещами у тебя нет, а значит, в реальной стычке они тебе не помогать, а мешать будут. Костик, согласен?

— Да, шеф, извините, не подумал, — Костик выглядел как щенок, нассавший хозяину в тапок.

— Да я как-то и не надеялся. Эх, молодежь! Все нам, старым, за вас делать приходится. Может быть, и в Зону мне вместо тебя пойти, а, Макс?

— А это возможно? — я как раз снимал с себя бронежилет.

— Макс, ты реально теряешь берега! К Нептуну захотел? А, это юмор такой? — догадался Корень и натянуто улыбнулся, — Ха-ха, смешно. Ладно, детки, диспозиция такая: вылетаем завтра. Недели у нас нет. В Зоне вчера прошел Выброс, нужно пользоваться моментом. После Выброса еще сутки лучше не соваться: у мутантов крышу напрочь сносит. Опасно это. Ну, а завтра ты, Макс, должен быть на месте.

— Уже завтра? — как-то подозрительно ножки мои ослабли. Не хотелось мне туда по доброй воле так быстро возвращаться.

— Ну да, завтра. А ты чего хотел? Просидеть здесь неделю на казенных харчах, подлечиться, подучиться, стать суперснайпером и дернуть отсюда, проделав в дядьке Корне штук сто входных отверстий?

— Была шальная мысль, — я стоял перед ним в одних трусах, и отчего-то дико смущался, чего показывать мне совершенно не хотелось.

— Повоюешь еще, герой первых пятилеток, — Иван Петрович оценивающе осмотрел мое избитое тело, украшенное пятнами пожелтевших гематом. — Дохловат немного. Ну да мы не на чемпионат по бодибилдингу собираемся, ага?

— Ага, — вяло согласился я насчет чемпионата.

— Тогда оденься во что-нибудь попроще и… жду тебя через пять минут в Красном Уголке. Время пошло. Нет, Макс, отставить! Повернись-ка.

Не налюбовался что ли? Или что-то заметил? Я послушно повернулся.

— Макс? А где твоя татуировка?

Татуировка? Я полагал, что она на том же месте где была всегда — ровно между лопаток. Я попытался заглянуть за спину, но шея оказалась короткой.

— Так где партак, Макс? Свел что ли?

Если татушки там нет, что очень странно, то о том, кто мне её свел — я не имел никакого понятия. Но догадывался, кто мог это сделать. На всякий случай я кивнул. И добавил:

— Полтора года как. Избавлялся от особых примет.