Виталий Меньшиков - Искатель. 1967. Выпуск №6

— Я только могу сказать, мистер Стронг, — произнес он, — что здесь не обошлось без вашей доброй дриады. — И добавил: — Спускайтесь же, дружище. Спускайтесь поскорее.

Стронг, наконец, понял, что теперь он можетспуститься на землю: его работа, если не считать рубки основания ствола, закончена.

Сев в седло, он «полетел» вниз, через каждые пятьдесят футов заново укрепляя седельную веревку. В нескольких футах от земли он остановился, выскользнул из седла и прыгнул на площадь.

Солнце стояло в зените. Он провел на дереве три с половиной дня.

Подошел Райт и пожал ему руку. Его примеру последовал Сухр. Стронг не сразу сообразил, что обменивается рукопожатием еще с кем то третьим. Это был мэр, который сейчас привез особые яства уже для всех, не забыв прихватить складной стол и стулья.

— Мы никогда не забудем вас, мой мальчик, — говорил мэр, подрагивая висевшими под подбородком дряблыми складками кожи. — Мы никогда вас не забудем! В вашу честь я созвал вчера вечером внеочередное совещание Правления, и мы единодушно проголосовали за то, чтобы, как только будет сожжен пень, воздвигнуть на площади вашу статую. На ее основании мы вырежем слова: «Человек, Который Спас Нашу Обожаемую Деревню». Не правда ли, это звучит весьма героически? Однако такая надпись отнюдь не преувеличивает ваши заслуги. А сегодня, сегодня вечером, я желал бы выразить свою благодарность в более осязаемой форме: мне хотелось бы видеть вас — вместе с вашими друзьями, конечно, — у себя в отеле. Все угощение за счет заведения.

— Я ждал, когда вы это скажете, — брякнул Сухр.

— Мы придем, — сказал Райт.

Стронг промолчал. Наконец мэр выпустил его руку, и все четверо сели обедать. Бифштексы, привезенные с Южного Полушария; грибы, доставленные с Омикрона Сети-14; наскоро приготовленный салат; зеленый горошек; свежий хлеб; абрикосовый пирог; кофе.

Стронг насильно запихивал в себя пищу. Ему совершенно не хотелось есть. Ему хотелось только выпить. Напиться до бесчувствия. Но для этого еще не пришло время. Ведь ему предстояло сейчас свалить основание ствола. Потом он уже сможет пить. Потом-то он поможет Блюскизу утопить буйвола… За счет заведения. «Человек, Который Спас Нашу Обожаемую Деревню». Налей-ка, бармен. Налей еще. Он больше не был в ярко-красном, бармен, но он обрызган был вином багряным, кровью алой в тот час, когда убил, — ту женщину убил в постели, которую любил… [20] О. Уайльд, Баллада Редингской тюрьмы. Перевод В. Брюсова. (Прим. перев.).

У мэра был прекрасный аппетит. Теперь его обожаемая деревня спасена. Теперь он мог, расположившись у камина, спокойно пересчитывать свои кредитки. Ему больше не придется портить себе нервы из-за дерева. Стронг чувствовал себя тем самым маленьким голландцем, который, заткнув рукой дыру в плотине, спас от моря дома бюргеров.

Он обрадовался, когда, наконец, кончился обед, обрадовался, когда, откинувшись на спинку стула, Райт произнес:

— Что вы теперь нам скажете, мистер Стронг?

— Скажу, что пора с ним кончать, мистер Райт.

Все встали. Мэр забрал свой стол и стулья, сел в жирокар и присоединился к остальным колонистам, толпившимся за пределами опасной зоны. Деревня сверкала в лучах солнца. Улицы словно были только что выметены. Домики с их искусно выполненными украшениями напоминали свежие, только что из печи, пряники. Стронг чувствовал себя уже не маленьким голландцем, а Джеком — Убийцей Великанов. Настало время для последнего удара.

Он занял позицию у подножия ствола и начал делать надрез. Райт и Сухр стояли за его спиной. Работал он очень внимательно — ведь нужно было, чтобы ствол упал именно в том направлении, которое наметил Райт. Он резал глубоко и добросовестно и, кончив, уже знал точно: на этот раз ствол покорится ему.

В последний раз стал он в нужную позицию и поднял резак. Нажал курок. «Возлюбленных все убивают, так повелось в веках… — подумал он. — Кто трус — с коварным поцелуем, кто смел — с клинком в руках . [21] О. Уайльд, Баллада Редингской тюрьмы. Перевод В. Брюсова. (Прим. перев.). — На стволе образовалась щель. По краям ее выступила красная жидкость . — Самые современные клинки, изготовленные в Нью-Америке, Венера. Стопроцентная гарантия, что они никогда не затупятся…

И всегда беспощадны».

«Кровь» текла по стволу, окрашивая траву. Невидимое лезвие резака неумолимо двигалось из стороны в сторону, из стороны в сторону. Двухсотфутовый обрубок, некогда бывший высоким и гордым деревом, задрожал и начал медленно клониться к земле.