Михаил Грешнов - Похититель талантов

Михаил Николаевич Грешнов

ПОХИТИТЕЛЬ ТАЛАНТОВ

Вернувшись из отпуска, инспектор полиции Центрального парижского района Бертье прежде всего потребовал нерасследованные дела.

- Как отдохнули, шеф? - попытался спросить его помощник Франк.

- Дела, Франк, - Бертье показал на стол перед собой, давая понять, что надо работать. - Разговоры потом.

- Как хотите. - Франк не обиделся на инспектора. Во-первых, Бертье - начальство, во-вторых, Франк знал своего шефа: если Бертье озабочен, предстоит большая работа.

Минуту спустя Франк принес стопу незавязанных папок: перед приходом Бертье он просматривал материалы.

- Вот... - сказал он, кладя стопу перед инспектором. Ровно двенадцать.

- Не слишком? - спросил Бертье, дотрагиваясь до папок.

- Латинский квартал, шеф.

Бертье раскрыл верхнюю папку.

- Мне остаться или уйти? - негромко спросил Франк.

- Можете идти, - ответил Бертье, не поднимая глаз. Франк беззвучно притворил дверь. Последнее, что он видел, - сосредоточенное лицо инспектора.

Шелестели страницы. Сквозь двойные окна здания префектуры едва доносился стук катеров, плывущих по Сене, автомобильные гудки с противоположной набережной. Чуть слышно пел вентилятор. Телефоны молчали: Бертье отключил связь. Ничто не мешало читать и думать. Одно за другим Бертье откладывал просмотренные дела.

Инспектор имел основания быть озабоченным. Пусть даже он отдыхал, но в какой-то мере - служба - он был в курсе городской жизни. Уехал бы он в Италию, в Африку, ниточка связи потянулась бы за ним и туда. Бертье не ездил в Италию. Не ездил в Африку. Отдыхал в Бретани, в двенадцати километрах от СенМало. Океан, бурные приливы, отливы, деревушка с пятьюстами крестьянами, почтовое отделение, семь на восемь шагов размером, сонный телеграфист.

- Месье Бертье!.. - Каждое утро он приносил телеграммы.

Бедняга недосыпал. Но и в телеграммах не понимал ни слова - шифровки. "Месье Бертье!.." Чиновник был рад, когда после трехнедельного отдыха инспектор отбыл в Париж.

Содержание телеграмм подтверждалось папками нерасследованных историй.

- Так... - покачивал головой Бертье, перекладывая папки на край стола. В первой, пятой, десятой было одно и то же.

Просмотрев все до конца, Бертье с минуту сидел задумавшись. Перелистывать вторично не стал. Ничто не давало нити. Факты были, повторялись из одного дела в другое, но и факты не давали ничего, за что можно было бы зацепиться.

Нажав на клавишу, Бертье позвонил.

- Да, шеф? - В кабинет вошел Франк.

Сел, повинуясь жесту начальника.

- Что вы об этом думаете? - спросил Бертье, показывая на папки.

- Разное... - неопределенно ответил Франк.

- То есть - ничего?

- А что думаете вы? - спросил помощник.

Инспектор пожал плечами:

- Придется начинать с нуля.

- Самое лучшее, - согласился Франк. - Без предубеждений.

Тут же добавил:

- Но факты странные.

Бертье подключил телефоны. Снял трубку с аппарата внутренней связи:

- Подготовьте машину...

Замигало табло, вспыхнул телеэкран по правую сторону от письменного прибора:

- Алло, Бертье! - С экрана кивал Шуан, начальник второго участка с улицы Риволи. - Рад, что вы вернулись. Надеюсь, отдохнули приятно?

Имя Шуана встречалось в двух просмотренных инспектором папках. Судя по возбужденному лицу начальника второго участка, Бертье определил, что у него происшествие, и, не отвечая на вопрос о своем отдыхе, спросил:

- Опять то же самое?

- Опять, - ответил Шуан.

- Где пострадавший?

- У нас. Адрес пока не выяснен.

- Выезжаю, - ответил Бертье.

Машину вел Франк.

Миновав мост, соединяющий Сите с набережной, мимо здания ратуши выехали на Риволи. Свернули вправо и через пять минут остановились возле второго участка. На ступенях их ждал Шуан.

- Рад! - пожал руку Бертье. - Старина Франк! - тиснул ладонь помощника.

Повел обоих мимо стоявшего навытяжку полицейского в вестибюль и дальше - коридором - к ряду закрытых камер.

- Привезли вчера вечером, - докладывал по пути Шуан. - Из "Комеди Франсез". Четыре квартала отсюда...

О том, что "Комеди Франсез" за четыре квартала отсюда, Бертье и Франк знали. Говорить об этом не стоило. Но Шуан сказал - был рассеян и озабочен.

- Человек не знал, как выйти из театра. Но ведь он вошел туда, Бертье! Не знает своего имени! Здоровенный... Четверо едва справились, когда усаживали его в машину. Да вот он!

Из полуоткрытой двери доносились вскрики, возня. Шуан распахнул дверь: