В. Меньшиков - Искатель. 1970. Выпуск №1

Оставалось ждать. Густав, наконец, мог и просто так оказаться возле аттракциона. Мало ли куда забредут в Пратере молодые парни и девушки. И все же смутное предчувствие беды стеснило грудь умудренного опытом и житейскими невзгодами Ледера.

Густав оставил Эльзу у низенького зеленого заборчика, за которым по кругу ходили пони, и направился к кассе. Вскоре девушка увидела, как Густав машет ей рукой с зажатыми в ней билетами.

Когда вагончик, где поудобнее устроились молодые люди, скрылся в тоннеле, Ледер развернул записку, которую ему передал Густав, расплачиваясь за билеты.

«…Бронзу отправляют завтра, — писал Густав, — в ночь на вторник. Конечный пункт не Линц, а Брегенц. Линц состав проходит без остановки. Остановки дальше — в Зальцбурге и на разъезде Вергль. Вагон помечен… Анна заболела…»

Ледер снял очки. Возле кассы было пусто. Только чуть поодаль раздраженным, капризным голосом вычурно одетая блондинка спорила со своим кавалером. Женщина взмахивала пестрым шелковым зонтиком в сторону аттракциона, словно хотела проткнуть стены «Гайстербана» его острым концом. Мужчина упрямо стоял на месте, все время поглядывая на выход из тоннеля.

Как только вагончик с Густавом и Эльзой выполз из тоннеля, кавалер раскрашенной блондинки подхватил ее под руку и увлек под густую крону каштана.

Ледер с нараставшей тревогой следил за подозрительным поведением этой пары. Он видел, как мужчина выглянул из-за каштана и, посмотрев, в какую сторону пошли Густав и Эльза, быстрыми шагами двинулся за ними. Его дама устало поплелась следом. Что-то знакомое показалось Ледеру в ее угловатой, худой фигуре. Туалет этой женщины отличался поразительным отсутствием вкуса, а ведь венки славятся природным умением красиво одеваться. И тут он вспомнил, где видел эту рослую блондинку. Она же выходила из подъезда гестапо, предъявив пропуск часовому, как раз в тот момент, когда мимо этого мрачного здания шел старый Альбатрос.

«Неужели Густав притащил за собой гестаповский хвост?» Когда, наконец, подоспело время, Ледер повесил на окошко кассы табличку «Закрыто на обед» и скрылся в тоннеле аттракциона.

Крафт тщательно обдумал операцию по спасению бюста Ленина. После успешной диверсии, осуществленной подпольными организациями грюнбахских шахтеров и венских железнодорожников, гестапо и служба безопасности взяли под усиленную охрану и круглосуточное наблюдение всю сеть шоссейных и железных дорог. Спасти бюст Ленина можно было поэтому только при одном условии: если действовать наверняка, точно зная, где и когда остановится на промежуточной станции эшелон с грузом, направляющийся к металлургическому центру Остмарку. Но это еще не гарантировало успеха задуманного Крафтом извлечения бюста из вагона, в котором транспортировался бронзовый груз. Далеко не на всех станциях и разъездах имелись подпольные группы Сопротивления, надежные люди, на которых можно было бы целиком положиться. Ведь речь шла не только о том, чтобы вынести бюст из вагона, где наверняка он лежит под многотонными бронзовыми статуями. Бюст Ленина нужно было доставить сюда, в Вену, и переправить затем в партизанский отряд.

Спасение бюста Ленина становилось делом нескольких подпольных организаций, многих людей, которые борются против фашизма в разных местах страны. Необходимо было как никогда основательно продумать, кого привлечь к этой чрезвычайно рискованной операции, кому поручить организацию транспортировки тяжелой бронзовой скульптуры, наметить промежуточные тайники, где можно было укрыть спасенный бюст.

От подпольщиков требовались хладнокровная решительность и отважная быстрота. Дорога была каждая минута. Ефрейтор Вок успел сообщить, что гестаповцы уже обратили внимание на бюст Ленина.

Когда Крафт предложил товарищам совместно разработать окончательный план операции, первым взял слово Бруно Шмиц.

— Поручите это дело нам, железнодорожникам. Не подведем!

— Разобьем операцию на несколько этапов, — предложил Иозеф Кернау.

Он давно уже снискал глубокое уважение товарищей по подполью за свой аналитический ум, четкое понимание сложной обстановки. Кернау по профессии был мастером-часовщиком, настоящим самородком, чьи способности и познания в области механики поражали его постоянных клиентов — маститых профессоров и инженеров, доверявших починку своих самых дорогих и уникальных хронометров и фамильных часов золотым рукам Кернау.