Томас Диш - Щенки Земли

— В рабство! Господа? Но ведь это не так?

— Конечно, в буквальном смысле слова — это неправда, но откуда им знать? А?

Капитан Фрэнгл немного оживился, видимо полагая, что худшая часть нашей беседы позади, и снова стал приближаться к открытой двери.

— Капитан Фрэнгл, я не давал команду «разойдись»!

— Простите, сэр. Я лишь подумал… то есть не будет ли вам удобнее…

— Не беспокойтесь о моих удобствах, мистер! Меня интересует лишь состояние управления этим репатриационным центром. Или я должен сказать: состояние не управления? Подозреваю, капитан… Я подозреваю…

Капитана Фрэнгла затрясло от напряжения внимания, он явно со страхом слушал мою обличительную речь.

— Подозреваете, сэр? Могу я спросить что? Кого?

— Ха! Неужели вы думаете, я просто возьму и выскажу вам все? Так легко вам не отделаться, сэр. Или если не вам, то кому-то другому… ответственному… за эти преступления.

— Не мне! Нет, вы неправильно информированы… Мелкие статьи расходов, возможно, урезаются, я не знаю… Мне придется проверить… на это уйдет несколько дней … С другой стороны, у меня есть собственный способ бухгалтерского учета… безопасный способ, сначала я должен объяснить вам…

— Сначала , капитан, я хотел бы, чтобы вы собрали всех своих подчиненных в этом дворе. Чтобы я мог со всеми познакомиться. Повидать наконец этого лейтенанта, как там его имя?

— Лейтенант Моусли.

— Именно его. И хочу, чтобы казарма, в том числе и офицерские квартиры, оставались точно в том состоянии, в каком находятся сейчас. Люди должны быть здесь немедленно . И в одном исподнем. Офицеры тоже. Исполняйте, капитан.

Пока капитан Фрэнгл поднимал тех нескольких охранников, которых еще не разбудила новость о моем столь внезапном прибытии, я отодвинулся в тень и обдумывал свои дальнейшие шаги. Когда все рядовые были построены, а остальные четыре офицера представлены мне в порядке их званий, я приказал капитану Фрэнглу отвести меня в казарму.

— Моусли живет в этом здании?

— Этажом выше, сэр. На двери табличка с его именем.

— А ваша квартира, капитан?

— На третьем этаже. Я должен объяснить… прежде чем вы подниметесь… что не все, что вы там можете обнаружить, так сказать, в полном смысле принадлежит мне. Кое-что я храню в этом безопасном месте по просьбе друзей, которые живут в городе… граждан, которые боятся анархистов, хулиганов… вы ведь понимаете, как…

— Вам придется вернуться к вашим людям, капитан Фрэнгл, и последить, чтобы они стояли по стойке «смирно». Я не терплю расхлябанности. Там не должно быть никаких разговоров, не допускайте их даже между офицерами.

— Будет исполнено, сэр.

— Прежде чем уйти, капитан… ваш мундир. Оставьте его на… — Как же это называется? Я забыл слово! — …на… положите его там!

— На койку, вы хотите сказать? Но, майор, учитывая мое положение — мое достоинство … Что подумают люди, если увидят меня там в грязном… то есть в таком виде, как сами?

— Вероятно, вы правы.

— О, благодарю вас, майор, я знал, что вы поймете. — Капитан Фрэнгл стал пятиться к двери, но я одернул его еще раз.

— Команды «исполняйте» не было, капитан. Я вынужден настаивать на полной инспекции. Но вы можете подвергнуться ей прямо здесь , а не на глазах ваших людей. Надеюсь найти вас раздетым к моему возвращению после обхода верхних этажей.

С этими словами (которые давали гарантию, что некоторое время у капитана не будет возможности побеседовать с Моусли или кем-то еще, кто мог бы взглянуть на мой обман более подозрительным глазом) я повернулся к нему спиной и стал подниматься по винтовой лестнице на следующий этаж.

Квартира лейтенанта Моусли являла собой образец педантичной преданности уставу. Стены были окрашены в тот же тусклый оливковый цвет, что и металлические спинки кровати или стенной шкаф. Мундиры в шкафу были развешаны словно для инспекции. Убежденный в полной безнаказанности, я достал лучший из его мундиров и натянул на себя брюки. К счастью, у лейтенанта была хорошая фигура, и его штаны оказались мне впору. Ворот рубашки был немного слабоват, но я мог потуже затянуть галстук.

Галстук! Он едва не поставил под сомнение всю мою затею. Я никогда в жизни не носил галстук, и даже если бы носил, мне наверняка не приходилось бы его завязывать. Я попытался на ходу придумать один–два узла, но у меня никак не получалось то, что я видел на шее Фрэнгла. Отчаянно вышвыривая из офицерского сундучка Моусли все, что попадалось, я надеялся найти галстук с уже завязанным узлом. Вместо него мне попалось «Карманное руководство», где на странице 58 оказалась инструкция по воинскому галстуку-самовязу. Будильник на подоконнике отсчитывал минуту за минутой, а я все вертел и вертел в руках сводивший с ума кусок шелковой ткани. Наконец один из образцов как-то получился (он назывался слабым узлом). Это занятие меня так измотало, что я чуть не позабыл снять серебряные шпалы с плеч кителя Моусли и прицепить на их место золотой дубовый лист с шинели, которая была на мне. Затем я попытался втиснуть ноги в парадные полуботинки Моусли.