Джеймс Баллард - Водный мир

Керанс кивнул, оглядывая пустую палубу. Зная, что после полудня база пуста, ленчем он уже насладился у Беатрисы. Полкоманды отбыло либо с Риггсом, либо на вертолете, а остальные спали на своих койках, и Керанс надеялся предпринять тайный обход складов и арсенала. Теперь же, к несчастью, у него на хвосте висел Макреди, неизменно бдительный сторожевой пес полковника, готовый проводить его по сходному трапу к лазарету на средней палубе.

Тогда Керанс принялся усердно разглядывать пару малярийных комаров, проскользнувших вслед за ним в проволочный люк.

— Они по-прежнему сюда пролезают, — указал он Макреди. — А как же двойное экранирование, которое вам полагалось установить?

Прихлопнув комаров пилоткой, Макреди неуверенно огляделся. Второй слой экранирования, снаружи проволочной сетки, окружавшей базу, давно уже сделался одним из любимейших проектов полковника Риггса. Время от времени он повелевал Макреди назначить бригаду для выполнения задачи, но поскольку работа включала в себя сидение на деревянных козлах под открытым солнцем в самом центре комариного облака, до сих пор завершены были лишь немногие отдельные секции над каютой Риггса. Теперь, когда они отбывали на север, проект лишался всякого смысла, однако пресвитерианская совесть Макреди, однажды разбуженная, уже не давала ему покоя.

— Не сомневайтесь, доктор, сегодня же вечером назначу людей, — заверил он Керанса, доставая из заднего кармана брюк шариковую ручку и блокнот.

— Спешить ни к чему, сержант, если только у вас нет более подходящего занятия. Я знаю, полковника это живо интересует. — Керанс оставил его приглядываться к металлическим жалюзи и сошел с палубы. Оказавшись вне поля зрения, он юркнул в первую же попавшуюся дверь.

На нижней из трех палуб базы находились каюты членов команды и камбуз. Два-три человека лежали среди своего тропического снаряжения в каютах, но кают-компания была пуста. В углу, возле столика для пинг-понга, само себя развлекало радио. Керанс помедлил, прислушиваясь к резкому гитарному ритму, на который накладывался далекий рев вертолета, кружащего над соседней лагуной, затем по центральному лестничному колодцу спустился к размещенным в понтоне арсеналу и мастерским.

Три четверти корпуса занимали высокомощные дизели, которые питали энергией пару гребных винтов, а также баки для мазута и авиационного топлива. Мастерские же в связи с последними воздушными разведками были временно переведены в два пустующих помещения на верхней палубе рядом с каютами офицерского состава, чтобы механики могли как можно быстрее обслуживать вертолет.

Когда Керанс вошел, арсенал оказался закрыт, а единственная лампочка горела в стеклянной кабинке технического капрала. Керанс поглазел на массивные деревянные стенды и шкафы, где рядами располагались карабины и автоматы. Стальные стержни, пропущенные через спусковые скобы, не давали вытащить оружие из ячеек, и Керанс лениво провел рукой по тяжелым стволам, сомневаясь, сумеет ли он управиться с любой из этих штуковин, даже если удастся ее стащить. В выдвижном ящичке на экспериментальной станции лежал кольт 45-го калибра и пятьдесят патронов, выданные Керансу тремя годами раньше. Раз в год он оформлял официальный возврат разряженных боеприпасов — в его случае никаких — и обменивал неиспользованные патроны на свежий комплект, однако никогда не пытался выстрелить из пистолета.

По пути назад Керанс осмотрел темно-зеленые ящики с боеприпасами, составленные вдоль стены под шкафами. На всех имелось по два висячих замка. Когда он проходил мимо кабинки, свет из открытой двери упал на пыльные этикетки целого ряда металлических коробок под одним из верстаков.

«Гексоген». Повинуясь внезапному импульсу, Керанс остановился, сунул пальцы сквозь проволочную клетку и, смахнув пыль с этикетки, прочел подробную формулу: «Циклотриметилентринитрамин: скорость газового разряда — 8000 метров в секунду».

Размышляя на предмет возможного использования взрывчатки — к примеру, весьма изобретательно было бы затопить одно из административных зданий в выходной протоке после отбытия Риггса, блокируя таким образом всякую попытку возвращения, — Керанс облокотился о верстак, рассеянно разглядывая латунный компас десяти сантиметров в диаметре, оставленный там для починки. Градуированное кольцо было сорвано и вращалось на все 180 градусов, что подчеркивал специальный меловой крестик.