Джеймс Баллард - Водный мир

От последнего замечания рот девушки мучительно скривился. Керанс понял, что легкая двусмысленность, с какой Риггс спрашивал, как биологу спится, не касалась его отношений с Беатрисой.

— Кроме того, — продолжал полковник, — кое с кем из гуманоидных падальщиков, вытесненных на север из средиземноморских лагун, вам будет не так просто найти общий язык.

Легким жестом Беатриса забросила длинные черные волосы за плечо.

— Ничего, полковник. Я запру дверь.

— Бога ради, Беатриса, — в раздражении рявкнул Керанс, — что ты пытаешься доказать? Сейчас с этими самоубийственным импульсами, должно быть, очень приятно играться. Но когда мы уедем, с ними уже будет не так забавно. Полковник только пытается тебе помочь — на самом деле ему глубоко плевать, останешься ты или нет.

Риггс испустил краткий смешок.

— Ну, я бы так не сказал. Но если вас слишком волнует мысль о моем личном участии, можете списать это на служебный долг.

— Как интересно, полковник. Я всегда понимала так, что наш долг — как можно дольше здесь оставаться и до самого героического конца приносить все необходимые жертвы. Или по крайней мере… — тут в глазах у Беатрисы мелькнул знакомый огонек насмешки, — именно такие аргументы власти привели моему дедушке, когда конфисковали большую часть его собственности. — Тут девушка заметила, что Риггс поверх ее плеча присматривается к бару. — В чем дело, полковник? Ищете мальчика с опахалом? Или выпить хотите? Нет, я вам предлагать не собираюсь. По-моему, вы, господа, только за выпивкой сюда и являетесь.

Риггс встал.

— Ладно, мисс Даль. Я сдаюсь. Увидимся позже, доктор. — Он с улыбкой отсалютовал Беатрисе. — Завтра в течение дня я пришлю катер забрать ваши вещи, мисс Даль.

После ухода Риггса Керанс развалился в шезлонге, наблюдая, как над смежной лагуной кружит вертолет. Время от времени машина ныряла к водкой кромке, нисходящий поток воздуха от ее лопастей проламывался сквозь колышущиеся ветви древовидных папоротников, сгоняя с крыш игуан. Беатриса достала из бара бокал и уселась рядом с шезлонгом Керанса.

— Лучше бы ты не анализировал меня в его присутствии, Роберт. — Она передала ему бокал и оперлась о его колени, положив подбородок на ладонь. Обычно Беатриса выглядела здоровой и ухоженной, но сегодня лицо ее выражало грусть и усталость.

— Прости, — извинился Керанс. — На самом деле я, пожалуй, себя анализировал. Ультиматум Риггса стал для меня сюрпризом; я не ожидал так скоро уехать.

— Так ты все-таки думаешь уехать?

Керанс замялся. Автоматический проигрыватель в радиоле переключился с пасторальной на седьмую симфонию Бетховена, Тосканини уступил место Бруно Вальтеру. Круглые сутки без перерыва радиола играла весь цикл из девяти симфоний. Керанс подыскивал ответ, и перемена настроения, мрачное вступление к седьмой симфонии, наложилась на его нерешительность.

— Думаю, я хотел бы остаться, но пока что не нашел подходящей причины. Удовлетворения эмоциональных потребностей недостаточно. Должен быть более веский мотив. Очень может быть, эти лагуны затонувшего города просто напоминают мне затопленный мир моего утробного младенчества. Если так, самое лучшее — как можно скорее уехать. Все, что говорит Риггс, — правда. Мало надежды пережить ураганные ливни и малярию.

Керанс приложил руку ко лбу Беатрисы, проверяя температуру, будто у ребенка.

— А что Риггс имел в виду, когда сказал, что тебе не будет спаться? Сегодня утром он уже во второй раз об этом упомянул.

Беатриса ненадолго отвернулась.

— Так, ничего. Просто мне в последнее время приснилось несколько странных кошмаров. Они тут многим снятся. Ладно, Роберт, забудь. Лучше скажи мне серьезно — если я решу остаться, ты останешься? Ты мог бы перебраться в эту квартиру.

Керанс ухмыльнулся.

— Пробуешь искушать меня, Беа? Ну и вопросец. Не забывай — ты здесь не только самая красивая женщина, но еще и единственная. Нет ничего важнее основы для сравнения. Адам не обладал эстетическим чувством — иначе бы сразу понял, что Ева была чертовски случайным изделием.

— А ты сегодня откровенен. — Беатриса встала и подошла к краю бассейна. Обеими руками она отбросила волосы со лба, ее длинное гибкое тело поблескивало в солнечном свете. — Но правда ли все так неотложно, как утверждает Риггс? У нас есть моторная яхта.

— Старая рухлядь. Первый серьезный шторм разнесет ее как ржавую консервную банку.

Ближе к полудню жара на террасе уже начала раздражать, и они ушли с патио внутрь дома. Двойные подъемные жалюзи профильтровывали в широкую гостиную с низким потолком минимум солнечного света, а охлажденный воздух приятно обдувал кожу. Беатриса растянулась на длинной бледно-голубой софе, покрытой слоновой шкурой, одной рукой теребя длинный ворс роскошного ковра. Эта квартира была одним из случайных пристанищ ее дедушки, а также домом Беатрисы со времени смерти ее родителей вскоре после ее рождения.