Дино Динаев - Контракт Султанова

Дверца при этом была захлопнута с треском. Дикость. В его таратайке это не допустимо.

Он резко обернулся и увидел на заднем сиденье свернувшуюся девичью фигуру.

— Дивулина! Что вы себе позволяете? — неподдельно возмутился он.

— Ничего, просто лежу, — спокойно заверила она. — А у вас лицо все такое белое. Я что вас напугала?

— Хуже было бы, если б оно посинело, — пробормотал Султанов. — Может быть, вы все же объясните свое поведение?

— Я все объясню. Но, может быть, все-таки поедем?

— Может быть, и поедем. Все — таки согласитесь, это довольно странно, то вы среди урока встаете и уходите, то в машину ко мне лезете. Может быть, вы потрудитесь принять горизонтальное положение?

— Не могу. Там Утюгов.

— Где? Не вижу никакого Утюгова, — Султанов оглядел двор, но во дворе гуляли одни девочки — старшеклассницы да явная малышня.

Он так и сказал.

— Посмотрите среди малышни.

— Кого? Утюгова? — не понял Паша.

— Среди них мог затеряться кент маленького роста, почти карлик. У него еще полосатая футболка, яркая такая, с выторочкой. Да и лицо старообразное.

По футболке Султанов и вычислил искомого субъекта.

— Курит там один, — признался он.

— Его фамилия Мышковецкий. Это шестерка Утюгова. Повсюду за ним таскается.

— И что он в нем нашел?

— Тот за него заступается вроде. Правда, прилюдно все время сам его достает. Называет его Машкой.

— А этот, Утюгов, он, что, тебя преследует? А ты еще за него заступилась.

— Я не за него заступилась.

— А за кого же тогда?

— Ни за кого. Я вас хотела остановить.

— Меня?! Я что настолько законченный тип, чтобы меня надо было останавливать?

— Если вы были бы настолько законченным, я бы, конечно, не стала ничего предпринимать. Вы для общества еще не потерянный человек.

— Благодарю.

— На здоровье. А сейчас давайте поедем, пожалуйста.

— Куда?

— Все равно. Лишь бы отсюда.

— Ты где живешь?

— Поселок на южной дороге знаете?

— Далеко, однако, забралась.

— Я заплачу.

— Дивулина! — укоризненно покачал головой Султанов. — Только что призналась, что я не настолько плох, насколько кажусь, а тут же деньги предлагаешь. К тому же, я не таксист.

— Извините.

— Конечно это не мое дело. Но на твоем месте я бы попросила папу повстречать тебя недельку-другую после занятий.

— Нет у меня отца, — сказала она довольно ровным голосом, и эта ровность как-то сразу не понравилась Султанову, с такой отсутствующей интонацией обычно говорят о том, что еще не переболело. — Я вас поняла. Я сейчас выйду.

— Сиди! Поняла она, — Султанов завел мотор и поехал, воображая, что подумают люди, увидев у него на заднем сиденье этакую кралю. Несовершеннолетнюю. Подумают, что к прокурору ему надо. Или к психиатру.

Когда они выехали на Восточный проспект, она, наконец, изволила выпрямиться и тряхнула роскошной гривой, выправляя волосы цвета спелой пшеницы. И Паша слегка офигел. Если честно, то даже не слегка. И пахло от нее божественно. Хотелось приникнуть к заветному месту под ушком и вдыхать изумительный свежий аромат, одновременно касаясь носом нежной шеи. Паша мысленно крякнул. Судя по всему, одна из бесчисленных постельных сцен для Быстреца готова. Веничка замечаниями его замучил, грозит вымарывать подобную дребедень к чертовой матери.

— Тебе же ограничение по возрасту могут поставить! — возмущался он. — Или вообще к эротике причислить. Будешь тогда на отдельной полке в целлофане стоять!

Дивулина продолжала, и он видел в зеркале ее огромные голубые глаза как у Мальвины.

— Папа погиб, когда я была совсем маленькая. Он был начальником городской криминальной милиции. Мама говорит, что уже совсем уходить собрался на более спокойную работу. Устал рисковать, да и меня сиротой не хотел оставлять. Не успел. Сейчас будем кольцо проезжать, здесь его убили. Прижали его машину и расстреляли. Машину убийц потом в ста метрах нашли. Угнанная оказалась. А убийц не поймали.

Паша затормозил.

— Садись вперед! — сказал.

Девушка улыбнулась.

— Все нормально. Мы на это место каждую годовщину цветы привозим. И ребята из ментовки бывают. Они славные.

Но вперед все же перебралась. Паша обратил внимание, что женские ноги гораздо длиннее мужских. Она почти уперлась круглыми коленями в панель.

"Стрельба по уходящей мишени", — подумал Султанов. Очень походило на название, которое он давно и безнадежно искал. Нет, мы писатели все-таки ненормальные, решил он.