Дино Динаев: Контракт Султанова

— Я неправильно выразился, — поправился Султанов. — Ты сейчас проведешь нас туда, — и ткнул выключенным разрядником санитара в низ живота.

— Ладно, не шуткуй с орудием — то! — не на шутку встревожился Марвин. — Если тебе помереть охота, я тут при чем? Гробь свою жизнь, как хочешь, еще усопший Кристиан Барнард об этом говорил.

— А ты умный, — подчеркнуто уважительно произнес Султанов. — Не хотелось бы поджаривать такие выдающиеся мозги.

— Не шуткуй говорю! — вскричал Марвин. — Сказано, покажу. Уже пошутить нельзя.

— Со мной нет. Следующая шутка будет последней.

Он оглянулся на Сорокина, и тот показал ему большой палец. Класс!

Султанов совершенно не представлял, как справится с неведомым и судя по рассказу опасным Куксом. Он потребовал у Марвина оружие, но в больнице его не оказалось. Впрочем, Марвин мог и врать, но чтобы проверить его, не было ни времени, ни возможности. Паша заставил Марвина достать еще пару белых халатов и масок для себя и Сорокина. Машу они сразу отпустили.

Диспансер спал.

За решетками скрывались стальные двери с глазками, как в тюрьме. Заглянув в один, Сорокин увидел прикованного цепью человека.

— Ничего себе!

— Не отвлекайся!

В конце коридора обнаружился лифт с круглыми окнами иллюминаторами и лестница.

— Пойдем пешком, на лифте они нас сразу засекут, — сказал Паша.

— От Кукса вам не уйти, он везде! — глаза Марвина были с блюдца размером.

Ему оказали легкую психологическую поддержку небольшими пинками.

Поднявшись, они угодили в небольшую рекреацию со стоящими фикусом и креслами. Бледно тлело дежурное освещение, но из-за одной из дверей пробивалась ослепительно-белое лезвие люминесцентного света.

— Кабинет там! — выдохнул Марвин.

Его подтолкнули. Стучи!

Санитар постучал так, словно к двери был подвешен динамит.

— Заходите! Я уже все! — раздался голос, который Паша узнал бы из тысячи самых противных голосов земли.

Все планы разом вылетели у него из головы. Он отодвинул скулящего санитара с дороги, распахнул дверь, так что она треснулась о стену, и бросился вперед.

Неизвестно, что он хотел увидеть. Узилище? Но попал в обычный офис. Стол, кресла. Попискивающий принтер у углу плавными балетными па выбрасывает из себя испачканную бумагу. Вон, уже целая пачка накопилась.

Лазарь был один. Издатель сидел за столом, переплетя пальцы, и сумрачно смотрел на вошедших.

— Можете положить разрядник, он у вас все равно разрядился! — проговорил он.

— Да я тебя голыми руками разорву! — пообещал Паша.

— А ты изменился.

— У меня был хороший учитель. Пардон, доктор. Знаешь, я все время думал, что скажу тебе. Даже речь готовил. Теперь я посмотрел на твою рожу, такую речами не проймешь. Хочу спросить. За что?

— Как ты смеешь? — гневно закричал Лазарь. — Рожа моя ему не понравилась!

— Мы можем ее подправить.

— Ага, счас! — Лазарь хлопнул ладонями по столу и позвал. — Кукс! Заходи!

Толкнув их дверью, вошел здоровенный кабан в "косухе".

— Прикажете им на почки печать поставить?

Одного взгляда хватило Паше с Сорокиным, чтобы скоординировать действия. Они подхватили стол Лазаря со сложенными на нем папками, малахитовым прибором и всеми остальными дыроколами и одели его на Кукса.

Хотели одеть. Кукс вдарил кованым сапожищем в надвигаемое громоздкое сооружение, прямо по центру. С нутряным всхлипом стол сломался пополам, больно ударив нападавших по рукам. Паша вообще потерял равновесие и оказался на полу.

Им бы и одного Кукса хватило, но вошли еще двое его подручных и скрутили друзей.

— Теперь и поговорим, — зловеще сказал Лазарь.

— Можно и отложить, — встрял Сорокин. — У вас, наверное, процедуры.

За что и поплатился ударом.

— Процедуры у вас, — поправил Лазарь. — И не прерывайте меня больше, молодой человек. Я хочу сказать несколько теплых слов о вашем друге Павле Султанове, — он с хрустом сдавил пальцы. — Паша, ты спрашивал меня, за что. Отвечу единственно из чувства злорадства. Ты погубил все дело, потому что как писатель ты гавно.

— Не правда ваша! — не удержался Сорокин на свою беду, бить дружки кабана умели.

— Самое что ни на есть, — подтвердил Лазарь уже безвольно обвисшему оппоненту и в полной тиши кабинета стал орать. — Почему Быстрец у тебя не получил ни одной государственной награды? Это нонсенс, Паша. А у него даже юбилейной медальки не было! Так не бывает, Паша! Из-за этого я твою книжку ни одному серьезному специалисту не мог показать. А почему Быстрец всегда все деньги себе хапал? Даже те бабки, которые банки давали как выкуп террористам? Всегда? Из-за этого прикрыли тираж в Штатах! И на фига в боевики вставлять порнуху? Ты маньяк, Паша! А во многих странах это запрещено.