Николай Гуданец - Полигон

- Гм-м... А вот это намного интереснее...

- То-то же.

Покончив с мытьем рук, Харагва вытер их бумажным полотенцем, скомкал его и швырнул под раковину умывальника на пол.

- Ну так что, старина, - сказал он, размашистым шагом возвратившись к своему письменному столу, - к кому из старых пердунов Генштаба стоит сунуться с такой вот идейкой? Присоветуйте.

- Кажется, речь заходит о следующей консультации? - слегка улыбнулся Кин, присаживаясь на мягкое полукресло возле стола.

- Эге, да вы малый не промах, - одобрительно проворчал биотехнолог. - Не волнуйтесь, гонорарчик за мной не заржавеет. Скажем, тысчонка.

- Хорошо, только мне надо подготовиться. Ну, скажем, завтра в это же время я смогу подробно обрисовать положение вещей.

- В письменном виде?

- Разумеется.

- Идет. - Харагва взгромоздился задом на столешницу. - С вами приятно иметь дело.

- Спасибо за комплимент, это взаимно. А теперь у меня к вам несколько вопросов, - заявил Кин. - Услуга за услугу, идет?

- Ну, если у вас завелись лишние деньги, можете заключить со мной договор на консультации, - ухмыльнулся биотехнолог. - Ладно, шучу. Выкладывайте ваши вопросы.

- Скажите, что такое сшибка? - спросил Кин, надев маску заинтересованного неведения.

- Как бы вам проще объяснить... - с ноткой задумчивости промолвил Харагва. - Ну, скажем, в детстве мамочка вам твердила, что бить по морде нехорошо. А тут вдруг в кабаке на вас наехал какой-то хлюст. Надо бы ему врезать хорошенько, да вот рука не поднимается.

- Иными словами, психологический конфликт между "хочется" и "нельзя"?

- В точности так. А почему это вы спросили?

- Меня заинтересовало, может ли при определенных условиях произойти сшибка в интеллекте фабра. И если да, то к чему она может привести.

- Послушайте, Элий, зачем такое некрасивое любопытство? - погрозил ему пальцем Харагва. - Вы теперь как-никак сотрудничаете с концерном, стоит ли кусать руку, которая вас кормит?

- Вы слишком плохо думаете обо мне, Рино. Я любопытен, однако не болтлив.

Биотехнолог продолжал сверлить его сумрачным взглядом.

- Могу добавить: я спрашиваю об этом сейчас не как инспектор Генштаба. Даю слово офицера, - пояснил Кин.

- Ладно, скажу. Сшибка может случиться с любым интеллектом, поскольку это интеллект. Когда решения вырабатываются самостоятельно, нет гарантии, что они не войдут в резкое противоречие со внесенным извне блоком запретов. Особой разницы между фабром и человеком тут нет. В обоих изначально заложены жесткие программные табу. Оба способны проявлять разумную инициативу, и у обоих она может споткнуться об иррациональное табуирование.

- Что вы имеете в виду под иррациональным табуированием, я не совсем понял?

- Да хлюста нельзя вырубить, что ж тут непонятного...

- Или нельзя убить, - негромко произнес Кин.

- Именно, - согласился Харагва, рассеянно созерцая потолок. - Спросите любого философа, он объяснит вам, что мораль иррациональна. Она в корне противоречит выкладкам рассудка. Путем строго логических построений можно прийти лишь к абсолютному аморализму. Врубаетесь?

- Конечно. Продолжайте, пожалуйста.

- Если же говорить о фабрах, то в них программно заложен аналог морали. При встрече с живым объектом они прежде всего решают, кто перед ними, свой или чужой. Подробности опускаю, не в них суть. Своего убивать нельзя, чужого необходимо. Есть еще категория нейтральных объектов, но тут комментариев не требуется. Так вот, гипотетически возможна парадоксальная ситуация, когда фабру почему-либо необходимо уничтожить объект, идентифицированный в качестве своего. Пожалуйста, бац, сшибка в чистом виде.

- И к чему она может привести?

- Совершенно непредсказуемо, - пожал плечами биотехнолог. - Может убить, может остолбенеть из-за резонанса в цепях обратной связи, может повернуться и пойти искать себе занятие попроще. Больше нет вопросов?

Он уставился на Кина слегка очумело, словно вынырнул из глубокого омута, явственно прикидывая, не наговорил ли в профессиональном запале чего-нибудь лишнего.

- Скажите, Рино, а что именно содержится в блоке кристаллической памяти фабра?

- Полные данные боевой обстановки за последние сутки, - выпалил Харагва и вдруг спохватился: - Э-э, да куда вы клоните, черт подери?

- Извольте, объясню. Мне известно, что голова фабра, убившего пятерых солдат, уцелела. Ее передали в вашу лабораторию. Не скрою, меня весьма интересует содержимое этой головы, - сказал Кин и, видя, как побагровел его собеседник, сардонически предостерег: - Спокойнее, Харагва. Я вам не хлюст в кабаке.