Г. Хромов - Дальний полет

А когда солнце склонилось к закату, чудовище вздрогнуло и откатилось, и из него вышел Крошка, Он подошел к Деббилу и остановился. Затем чудовище задрожало и зашаталось, и Деббил сказал, что даже воздух вокруг колыхался от попыток чудовища заговорить. В мозгу у Деббила помутнело, и он услышал голос: "Никому ни слова, ни единой живой душе". "Он велел забыть обо всем, басе. Он велел уйти оттуда и все забыть, басе". И прежде чем Деббил повернулся, чтобы уйти, он увидел, как чудовище рухнуло на землю замертво - так трудно дались ему эти слова. "И с тех пор в моей башке было облако, басе. Теперь я мертвец, басе, и облако ушло, и Деббил все вспомнил".

Алек откинулся назад.

– Вот и все. Значит, это случилось полтора года назад, как раз перед тем, как Крошка начал проявлять необычайные способности.

Он глубоко вздохнул и посмотрел на женщин.

– Может, я слишком легковерен. Но я хорошо знал старика. Ему ни за что на свете не выдумать такую историю. После похорон я отправился к развалинам губернаторского дворца. Может, я и ошибаюсь, но в гуще кустарника я обнаружил следы какого-то большого предмета, утрамбовавшего землю футов на сто вокруг. Вот так. В конце концов я только пересказал вам то, что услышал от суеверного неграмотного старика, который был при смерти.

Наступило долгое молчание. Наконец Элистер, откинув назад пышные волосы, сказала:

– И вовсе это не Крошка. Это… существо вне Крошки.

Она пристально глядела на дога, и ее зрачки расширились.

– Хоть я и не имею ничего против этого.

– Старик Деббил тоже не имел ничего против, когда он его увидел, - серьезно сказал Алек.

– Чего мы тут кудахтаем? - вмешалась миссис Форсайт. - И не отвечайте. Молчите. Я сама отвечу. Мы можем, конечно, создать версию, в которую можно будет втиснуть факты, но мы все слишком рассудительные, чтобы на это решиться. Любая версия, которая не будет противоречить фактам, слишком для нас невероятна.

– Неплохо сказано, - усмехнулся Алек. - Так, может, вы поделитесь с нами своими соображениями?

– Дурачок, - пробормотала Элистер.

– Не груби, деточка. Конечно, я с удовольствием поделюсь с вами, Алек. Я уверена - это господь бог в своей бесконечной мудрости решил, что Элистер пора образумиться, и, отлично сознавая, что сделать это можно лишь с помощью квазинаучного чуда, он придумал…

– В один прекрасный день, - ледяным тоном сказала Элистер, - я раз и навсегда избавлю тебя, мамочка, и от твоей разговорчивости, и от твоего чувства юмора.

Миссис Форсайт ухмыльнулась:

– Шутить так шутить, лапушка. И лучше всего шутить именно сейчас. Ненавижу, когда серьезные люди делают серьезные лица, потому что боятся заглянуть правде в глаза. А что ты думаешь, Алек?

Алек задумчиво потянул себя за ухо и сказал:

– Голосую за то, чтобы предоставить решение этой проблемы Крошке. Это уж его работа. Будем продолжать наши исследования и не забывать о том, что уже знаем.

И к их изумлению, Крошка подбежал к Алеку и лизнул его руку.

Решающий момент наступил через шесть недель после приезда Алека. Да, да, он остался на шесть недель и даже дольше. Ему пришлось проявить дьявольскую изобретательность, чтобы придумать столько нужных и неотложных дел в Нью-Йорке, которые бы задержали его так надолго. А через шесть недель он уже стал членом семьи, и ничего и не надо было придумывать. Алек изобрел для Крошки кодовую систему. Теперь он мог участвовать в их беседах. Алек объяснил необходимость в этом коде следующим образом: "Вот сидит он, мэм, как муха на стене, все видит, все слышит, а сказать ни слова не может. Поставьте себя на его место". Особенно устрашила такая картина миссис Форсайт. Проникшись идеей Алека, они на целых четыре дня бросили работу, разрабатывая код. Им пришлось отказаться от мысли сшить специальную перчатку со вставленным карандашом, которую можно было бы надевать Крошке на лапу. Дог совершенно не был приспособлен к такой работе. Кроме того, он никак не мог понять написанных или напечатанных слов… если Элистер о них не думала.

Алек изобрел довольно простую систему. Для начала он вырезал из дерева различные фигуры - квадрат, круг и треугольник. Круг обозначал "да" или любую другую форму утверждения. Квадрат значил "нет" или отрицание. Треугольник означал вопрос или предложение сменить тему. Оказалось, что с помощью этих трех фигур Крошка может передавать массу информации. Как только определялась тема дискуссии, Крошка занимал позицию между кругом и квадратом, так что ему достаточно было повернуть голову, дтобы сказать "да" или "нет". Ушли в прошлое утомительные разговоры, когда нить беседы терялась и приходилось возвращаться назад, чтобы найти ее. Отныне разговоры проходили примерно так: