Марина Казанцева - Космический Патруль

— Смотрите, мой король. — напряжённо произнёс он и приблизил остриё к глазам двух мужчин, которые со внезапным интересом стали осматривать оружие.

Пальцы Гавейна нажали на металл острия, и крепкая сталь прогнулась, словно тонкая щепка!

— Что такое?! — одновременно вскричали король и друид.

Остриё проминалось под пальцами, легко гнулось в разные стороны, скручивалось! Стоило его отпустить, как оно возвращало прежнюю форму.

— Вот таким стало моё оружие после того удара. — проговорил Гавейн. — Скажите, разве это не колдовство?

Артур и Мерлин переглянулись. Оба побледнели.

— Кому ведома такая сила волшебства? — промолвил друид. — Никак не моей сестре.

— Наверно, это фея Нимуё наградила Озёрного такой необоримой силой! — в отчаянии предположил рыцарь.

— Нет, этого не может быть. — глухо проговорил король и взглянул на Мерлина.

— Или может?.. — сказал он далее, потрясённый видом старого друида, а выглядел старик так, словно его поразила молния.

— Боюсь, что так. — едва ответил тот. — Я не хотел говорить, но я сам видел фею Нимуё. Как раз перед началом турнира, когда пошёл пособирать травы для вашей раны, мой король.

— Какой раны? — полюбопытствовал Гавейн.

— Не твоё дело! — тут же рассердился Мерлин.

— Ладно, племянник. Спасибо, что сказал. — попытался смягчить грубость Мерлина король. Гавейна поспешно выпроводили прочь, и король с друидом остались наедине.

— Ты думаешь, что это фея вмешалась в поединок? — спросил король.

— Не знаю, что сказать. — медленно ответил друид. — Наша сестра уверяла меня, что твоя жена сама волшебница.

— Моя жена?! — вскричал король. — Не может быть!

И тут осёкся, что-то вспоминая.

— Во всяком случае, у меня создалось впечатление, что она владеет некоторыми секретами. — ответил Мерлин. — Но едва ли в состоянии творить такое волшебство, о каком рассказал Гавейн. Нет, я уверен, это явно сделала фея.

— Как же так? — шёпотом спросил король. — Выходит, старые выдумки в самом деле существуют?

— Выходит, да. Есть ещё кое-что, помимо нам с тобой известных сил. Смогу ли я в этом разобраться? И вот что: боюсь, твой племянник не слишком молчалив и может проболтаться о своём наблюдении ещё кому-нибудь. Надо бы найти достойную причину, чтобы отослать его со двора. Придумать что-нибудь такое, что помогло бы ему восстановить свою былую славу. Он будет благодарен нам за это.

— Так пусть отправляется в поход и поищет Зелёного Рыцаря, чтобы постараться срубить его зелёную башку. — со смешком предложил король.

— Вот-вот. — одобрил Мерлин. — Кстати, отчего бы тем же методом не избавиться и от Ланселота?

— Да. — ледяным голосом ответил Артур. — Пусть отправляется на поиски Грааля. Вполне приличный повод, чтобы спровадить со двора слишком уж искусного танцора.

Всё складывалось чудесно. Моргана свалила из Камелота. Досужие языки трепали, что она отправилась на некий таинственный остров Авалон, искать какие-то особенные корешки для поддержания своей молодости. Прекрасно было так же и то, что король Артур вследствие своей болезни, не спешил тревожить свою жену в спальне. Так что Джиневра, когда проснулась далеко за полдень, счастливо потянулась в своей роскошной постели, которая вызывала зависть у всех богатых дам. Вместо тяжёлых занавесей и грубых простыней она была убрана тонкой кисеей и застлана шёлком.

Некоторое время она лежала, и в памяти её мелькали обольстительные видения прошедшего бала. Где-то в этом замке спит сейчас в своих новых покоях Ланселот, рыцарь Серебряный. Теперь он полноправный участник Круглого Стола и имеет собственное помещение.

— Ванна готова, королева. — доложила Бракка.

Служанка по-прежнему не желала признаваться, что является Спутником своей госпожи. Но, возможно, этому просто было не время. Ведь в прошлом сне девушка сообщила об этом только накануне нападения саксов.

Джиневра выбралась из-под одеял и села в приятно тёплую воду, кипячёную с травами. Пока служанка перебирала пряди её волос, промывая их с щёлоком, королева вспоминала каждое мгновение своего счастья.

Также задумчиво она позволила одеть себя и уложить в причёску свои волосы. Наконец, придирчиво оглядев себя в небольшом зеркальце, осталась довольна и собой, и новым нарядом, которых было у неё предостаточно. Ни о каких прялках уже и речи не шло.

В таком мирном настроении она сошла в зал, где собирались рыцари, и была тут же огорошена.