Лесли Хартли: Передвижной гроб

И правда, Оустроп давно хотел познакомиться с Тони Беттишером, который, по смерти некоего Скуэрчи, смутно известного Валентайну, занял при Манте положение самого старого и близкого друга.

Был он приземист, смугл, полноват, и внешность не давала ровно никакой подсказки о его характере и роде занятий. Он кем-то такое, знал Валентайн, служил в Британском Музее, но по виду легко сошел бы за биржевого маклера. - Вы, я думаю, здесь бываете во все времена года, сказал Валентайн. ≈ А я осенью впервые. До чего хорошо!

Он окинул взглядом лесистую долину в окне, опушенный деревьями горизонт. Дух преющего навоза плыл в комнату. - Да, я часто здесь бываю, ответил Беттишер, занятый приготовлением чая. - По письму Дика я заключил, что он только что из-за границы, сказал Валентайн. И к чему покидать Англию в те редкие периоды, когда жизнь тут сносна? Дик ездит, чтобы рассеяться или по надобности? Он склонил голову набок и глянул на Беттишера, с гримасой комического отчаяния.

Беттишер подал ему чай. - Ездит, я думаю, когда найдет стих. - Оно смотря какой стих! с натужной наглостью вскрикнул Валентайн. Наш Ричард сам себе закон. Уж это нам известно. Но какой-то должен же быть мотив. Только не говорите мне, что он любит путешествовать. Это так неудобно. А Дик свое удобство ценит. То-то он и путешествует с эдаким багажом. - В самом деле? спросил Бетгишер. Вы что его сопровождали? - Нет, но я немножечко Шерлок Холме, торжествующе объявил Валентайн. ≈ А верный Франклин еще не успел разобрать вещи. И там стоят два гигантских баула. И это по-вашему личный багаж?

Валентайн умел налечь на выделенное слово. На личный голос его кинулся, как ястреб на голубку. - Коляски, вероятно, лаконически предположил Беттишер. - Вы полагаете? Вы полагаете, он коллекционирует коляски? Это бы все объясняло! - Что бы это объясняло? спросил Беттишер, заерзав в кресле. - Ну, насчет его коллекции, разумеется! крикнул Валентайн, вскакивая и сверля Бетгишера взглядом. Это бы объясняло, почему он нам ее не показывает, почему так не любит о ней говорить. Неужто не понятно? Неженатый человек, холостяк, sine prole (без потомства - лат.), как известно, и полный чердак колясок! Ведь это, пожалуй, слишком! Над ним бы стали потешаться, а Ричард, как бы мы ни любили его, серьезен до чрезвычайности. Как, по-вашему, это извращение? - Всякое коллекционирование есть извращение и порок. - Ну, это вы, Беттишер, зря и чересчур. Скорее способ избежать порока. Но скажите, пока он не явился а явится он вот-вот, законы гостеприимства этого требуют скажите мне: верна моя догадка? - Какая? Вы их столько высказали. - Я имею в виду то, зачем он рыскает по свету, чем набивает дом, о чем он думает, когда не с нами одним словом, то, что он коллекционирует это коляски?

И Валентайн торжественно умолк.

Беттишер не отвечал.

Веки его дрогнули, резко сощурились глаза. Наконец он открыл было рот, но Валентайн перебил: - Ах нет, вы же его доверенное лицо, на ваших устах печать. И не говорите ничего, не надо, я запрещаю. - Чего это он не должен вам говорить? раздался голос в дальнем конце комнаты. - Ах, Дик, вскрикнул Валентайн. Вот напугали! Вам бы выработать походку, капельку менее бесшумную, чем само безмолвие, правда, Беттишер?

Хозяин приближался к ним неслышными стопами, неся беззвучную улыбку на губах.

Небольшого роста, тонкий, хрупкий господин, одет он был прелестно, и держался с рассчитанной элегантностью. - А я-то думал вы не знакомы с Беттишером, сказал он, покончив с обрядом приветствий. И вот вхожу и вижу вы едва останавливаете поток откровений, изливающихся с его уст.

Легкая ирония была в голосе; он будто разом и спрашивал и утверждал. - О, мы целую вечность провели вдвоем, изящно парировал Валентайн, и вели увлекательнейшую беседу. О чем, отгадайте? - Надеюсь не обо мне? - Но о чем-то, вам весьма любезном. - Так может быть о вас? - Шутить изволите. Предметы нашей беседы основательны, надежны и полезны. - Н-да, вас, в таком случае, придется исключить, протянул Мант раздумчиво. И для чего же они служат? - Для перевозки тел.

Мант метнул взор на Беттишера, пристально изучавшего каминную решетку. - А из чего их изготовляют?

Валентайн хмыкнул, состроил рожу и ответил: - Тут я не могу исходить из личного опыта, но, полагаю, главным образом из дерева.

Мант встал и строго глянул на Беттишера, тот вздернул брови и молчал. - В свое время, от души наслаждаясь, сказал Валентайн, они всем нам служат неоцененную службу.

Все молчали. Потом Мант спросил: - И где же вы обычно с ними сталкиваетесь? - Лично я всегда стараюсь обойти их стороной, сказал Валентин. Но их каждый день можно встретить на улице ну и... ну и здесь, разумеется. - Почему вы стараетесь обойти их стороной? спросил Мант довольно мрачно. - Ну, поскольку вы на них помешаны, коллекционируете их, свозите со всех концов света, мне неловко в этом признаваться, дикуя выговорил Валектайн. Но мне противно созерцать человеческую плоть, лишенную разума, который только и позволяет мириться с этой плотью.