Алексей Ефимов: Последние ворота Тьмы

Холодный ветер шумел в темных, плотно сомкнувшихся кронах сосен, проносясь над узкой долиной, замкнутой склонами холмов. Прозрачная, как хрусталь, вода бегущей по её дну реки бурлила, обтекая загромождавшие русло камни. Обгоняя её, к перистому, красновато-белому зареву недавнего заката быстро неслись рыжие, растрепанные облака; вслед за ними шли двое парней, всего лет двадцати на вид, оба одинаково рослые, сильные и гибкие, с черными волосами, но на этом их сходство кончалось — у идущего первым была бронзовая кожа и синие глаза, у второго — зеленые, а его кожа была матово-белой. В его широкоскулом лице странно сочетались черты жителей крайнего севера и островов юга.

Одеты путники были в одинаковые черные штаны и куртки из кожи: у смуглого — глубоко-коричневого тона, у белолицего — удивительного зеленовато-синего. Он шел босиком по холодным камням, явственно шмыгал носом и чихал. Наконец, он сбросил на землю наплечную сумку (единственную на двоих) и остановился.

— Мне надо отогреться, Лэйми, — сказал он, сев и съежившись. — Иначе я и ста шагов не пройду.

— Хочешь, я дам тебе мою обувку? — предложил Лэйми Анхиз, когда-то лучший из сновидцев Хониара.

— И тогда кроме меня простынешь ещё и ты, да? Или, быть может, разделим по-братски — одну сандалию мне, одну — тебе? То-то славный будет у нас вид… Разведи-ка лучше костер, друг.

Лэйми рассмеялся, потом нырнул в заросли, собирая там хворост. Он вернулся уже через минуту, неся изрядную охапку валежника. Свалив его между камней, он выжидательно посмотрел на белолицего.

— Мне нечем поджечь, Охэйо. Если хочешь погреться — изволь потрудиться.

Аннит Охэйо молча достал из сумки серую шестигранную призму и, сдвинув пластину предохранителя, нажал на спуск. Над разметанными ветками с хлопком ослепительной вспышки взметнулись искры — и в один миг их охватило пламя. Он посмотрел на маленький, не более ногтя, экранчик рядом с кнопкой и покачал головой.

— Заряда хватит ещё на двадцать таких фокусов. Потом огонь придется добывать трением.

— А запасные батареи?

— Даже если ими не пользоваться, они сядут месяца через два, — Охэйо принялся поправлять разбросанный костер. — Это, впрочем, неважно, так как с голоду мы умрем гораздо раньше.

Лэйми кивнул. Он тоже был очень голоден — так, что даже кружилась голова. Еды у них не было; пока Охэйо, блаженно жмурясь, отогревал у костра свои замерзшие босые ноги, он отправился в лес в её поисках. На земле ему не попалось ничего — кроме опавших веток и хвои. На соснах, правда, росли шишки. Расковыряв одну, Лэйми обнаружил внутри маленькие орехи, легко разгрызаемые и удивительные на вкус, — по крайней мере, с голодухи. Жалкая пища ещё более усилила его муки; то же сказал и Охэйо, покончив с десятком шишек, которые принес ему друг.