Алексей Ефимов: Последние ворота Тьмы

Теперь он смотрел только под ноги и поднял голову лишь заметив блики скользящего света. Впереди, всего метрах в двухстах, было селение — двухэтажные дома-коробки с большими окнами. На маленькой площади горел единственный фонарь — желтая лампа в коническом колпаке. Она качалась под ветром на длинном шнуре и зыбкое озеро света беззвучно металось под ней, выстреливая длинные подвижные тени. Выглядело это довольно-таки жутко — в остальном селение было совершенно темным и пустым — но каким ещё оно могло быть глубокой ночью?

Лэйми с облегчением перевел дух — этот мир всё же не был миром беспросветного варварства — и оглянулся. Охэйо попытался улыбнуться ему — и свалился прямо там, где стоял.

Проснувшись, Лэйми не сразу понял, где находится. Высокая, просторная комната напоминала, скорее, небольшой зал или внутренность ящика — её стены, пол и потолок были из потемневших от времени досок. Сразу за большим, с частыми переплетами, окном в тонкой стене колыхалась густая, темно-зеленая крона, так что здесь царил полумрак.

Он отбросил одеяло, тщательно, до хруста, потянулся, потом поджал пятки к животу и одним рывком вскочил. Постель Охэйо была аккуратно заправлена — он, вероятно, встал уже давно и отправился выяснять их обстоятельства. Лэйми было несколько обидно, что друг не взял его с собой… но зато он замечательно выспался.

Не одеваясь, как был, в плавках, он ещё раз потянулся и вышел в высокий, почти темный коридор. Судя по царившей вокруг тишине, в доме никого не было — лишь снаружи проникали какие-то слабые, непонятные звуки.

Всё прошло куда лучше, чем он смел надеяться: для столь дикой местности Зара оказалась на удивление цивилизованным селением. В ней нашлось не только электричество, но даже горячая вода. Появление двух странно одетых чужестранцев вызвало небольшой переполох, но всё кончилось вполне благополучно. Никаких видимых отличий от обитателей Хониара у её жителей, к счастью, не было. Язык их также оказался родственным ойрин, языку Империи Джангра, и Охэйо, хотя и не без помощи жестов, удалось объясниться. Он сделал вид, что едва понимает его — и, надо сказать, поступил вполне разумно, так как это избавило их от бесконечных вопросов. Лэйми, правда, понятия не имел, за кого их тут приняли, но отнеслись к ним очень дружелюбно, несмотря на то, что они подняли всех среди ночи. Для начала им натащили целую кучу всякой снеди — лепешки, горячее молоко и какие-то копченые птицы, похожие на уток; они оказались очень вкусными и друзья с жадностью набросились на них. Лэйми только что не урчал от удовольствия. Потом, погрузившись в громадную ванну, полную горячей воды, он подумал, что рай все-таки существует; ради такого удовольствия он согласился бы проделать весь путь с начала до конца ещё раз. Охэйо наверняка не разделял его мнения — его босые ноги были все в крови — но их тут же обработали какой-то мазью и перевязали. Потом они завалились спать, и…

Лэйми недовольно встряхнул волосами. Он хотел выйти на террасу, но попал в какую-то пустую каморку с таким же, как в спальне, большим окном — только забитым снаружи подгнившими коричневатыми досками. Чертыхнувшись, он вышел в коридор. Дверь справа, насколько он помнил, вела на лестницу, а левая…

Толкнув её, он подошел к перилам, чувствуя, как мягко прогибаются под босыми ногами влажные, холодные доски, и замер у деревянного парапета.

Прямо под ним был неширокий двор, потом дощатый высоченный забор — а дальше тянулась чудовищно грязная дорога, по которой, судя по колеям, ездили машины с очень большими колесами. Справа был второй дом, похожий на вот этот — задняя его часть терялась в массе разросшихся деревьев. Ночью шел дождь, но всё равно, сочетание потемневших от времени влажных дощатых стен и сухой, светлой шиферной крыши показалось Лэйми странным. Над изогнувшимся безупречной дугой крутым склоном долины сквозь толщу плывущих туч пробивалось желтовато-белое солнце. Там и сям из темной хвойной зелени выступали рыжеватые скалы, а вдалеке, уже где-то под тучами, тянулся длинный серый массив горного хребта.

Почти нагое тело обдал ветер и Лэйми невольно поёжился — воздух был сырой и очень холодный. Весь покрытый ознобом, он спустился на первый этаж и, толкнув ветхую дверь, вышел на дощатую площадку крыльца. Перед ним разлилась огромная лужа, обойти которую не было никакой возможности. Возможности отступить тоже — удобства размещались во дворе. После первого же шага его босая нога ушла в ледяную воду до середины икры. Лэйми тихонько взвыл… потом рассмеялся и шагнул ещё раз. Судя по солнцу, время уже подходило к полудню. Пожалуй, ему следует хорошенько поесть — и отправиться в просторы нового, неизвестного мира.